МОСКВА, 28 янв - ПРАЙМ, Наталья Карнова. Президент Владимир Путин поддержал предложение об изъятии имущества, полученного с помощью коррупции. По мнению главы государства, такая мера поможет бороться с незаконными доходами российских чиновников. В частности, предполагается изымать недвижимость, которая была куплена на незаконные или сомнительные деньги.
Для реализации этой идеи возможны два варианта, считает гендиректор Центра антикоррупционных исследований и инициатив "Трансперенси Интернешнл - Р" Антон Поминов. Первый - криминализация незаконного обогащения в соответствии со статьей 20 конвенции ООН против коррупции. Речь идет о признании такого обогащения уголовным преступлением с последующей конфискацией, тогда как сейчас за это по УК РФ положен лишь штраф. Если уголовное законодательство применить невозможно, действует второй вариант - гражданская конфискация, в рамках которой доказать вину проще, а акцент смещается с преследования лица на преследование имущества.
Решение о законности или незаконность приобретений выносит суд. "Если прокуратура может там доказать, что ты купил, например, дом, который купить никак не мог, а ты в ответ не можешь представить выигрышный лотерейный билет или завещание, то придется тебе дом сдать", - резюмировал эксперт.
Однако на практике данная схема не очень работает. Во-первых, надо доказать, что имущество было нажито преступным путем, что не всегда просто, во-вторых, чиновники обычно оформляют его на родственников – жену, детей, родителей. "При этом охота за родственниками коррупционеров чревата перегибами, и не очень согласуется с демократическими принципами", - полагает первый вице-президент "Опоры России" Павел Сигал.
Сделать атаку на коррупционеров более результативной можно лишь при условии реформирования судебной и правоохранительной систем и внесения поправок в законодательство. Но здесь нужно наличие политической воли не только для антикоррупционной риторики, но и для реальной борьбы со злоупотреблениями, считают эксперты.
"При желании найти информацию об атрибутах роскошной жизни тех или иных чиновников найти несложно. При устройстве на госслужбу люди заполняют подробную декларацию об имуществе в собственности, что позволяет отследить соответствие их приобретений в новой должности окладам. Проще всего, когда речь идет о текущем потреблении. Всегда можно выяснить, почему у подозреваемого в коррупции появился дом на Рублевке, дети учатся в английской частной школе, а жена носит норковую шубу за несколько сотен тысяч рублей", - рассуждает доцент МГЮА им. Кутафина Анастасия Рагулина.
Другой вариант – создание некоего "финансового резерва", который выводится за границу. В целом зарубежные активы россиян весьма ограничено поддаются проверке. "Иностранное государство может предоставить информацию о собственности россиян, лишь если между нашими странами заключено соответствующее соглашение", - пояснила Анастасия Рагулина. Однако при условии, что большинство сотрудников госслужбы ограничены в выезде за границу, польза от "подушки безопасности" там сомнительна.
Эксперты объясняют попытки ужесточения антикоррупционных мер кризисным состоянием российской экономики. Бюджет испытывает дефицит, и вырученные от конфискации средства – неплохой источник его пополнения. По словам главы государства, из 15,5 млрд рублей, подлежащих взысканию по делам о коррупции, в прошлом году удалось вернуть только 588 млн рублей.
С другой - у нас большой пробел между законодательством и его применением, а также неприкасаемые на разных уровнях власти, поэтому антикоррупционные инструменты с большой долей вероятности будут применяться избирательно, заключил Антон Поминов.
