Руководство России и Китая неоднократно заявляло о необходимости перехода к многополюсной системе резервных валют. Очевидно, что в мире идет активный поиск альтернатив доллару США и евро в этом качестве, и одним из кандидатов на получение такого статуса, без сомнения, является китайский юань /CNY/. Мы, однако, сомневаемся, что в обозримом будущем юань действительно может стать резервной валютой. Тем не менее нам представляется, что у него есть все шансы усилить свою роль в международных расчетах – особенно там, где уже существует инфраструктура торговли национальными валютными парами. Мы имеем в виду в первую очередь пару CNY/RUB.
Введение прямой конвертации рубля и юаня стало значительным событием в истории финансового сотрудничества России и Китая. Это позволило снизить транзакционные издержки двойной конвертации, облегчив расчеты при взаимной торговле, а также уменьшить зависимость торговых отношений стран от доллара США. Принимая во внимание масштабы двусторонней торговли и инвестиций, а также намерения властей КНР постепенно снимать валютные ограничения, мы считаем, что торги парой CNY/RUB будут набирать обороты.
Китай является важным торговым партнером России. Импорт из Китая составляет более 15% всего российского импорта. При этом сдерживающим фактором являются действующие в КНР валютные ограничения и структура российского экспорта в Китай, в основном представленного биржевыми товарами, где ценообразование, как правило, производится в долларах США. Иначе говоря, хотя натуральный спрос на юань за рубли есть /в первую очередь – со стороны российских импортеров/, предложение остается ограниченным. Тем не менее мы уверены, что по мере развития рынка и либерализации валютного контроля в КНР популярность пары CNY/RUB будет расти. Международный опыт показывает, что объем торгов валютными парами соседних стран может значительно превышать их товарооборот. Здесь можно привести пример скандинавских стран /рис. 1/.
Рисунок 1. Объем расчетов в национальных валютах и товарооборот
Факт существенного превышения объема валютных торгов над товарооборотом между соответствующими странами указывает на то, что расчеты в национальных валютах проводятся не только для обслуживания взаимной торговли, но и для операций инвестиционного характера. Как уже говорилось, последние серьезно затруднены в случае пары CNY/RUB валютным контролем в КНР, но очевидно, что экономически оправданный оборот по этой валютной паре в десятки раз превышает наблюдаемый сегодня.
Высокая волатильность национальных валют часто называется в качестве аргумента в пользу сохранения доллара США или евро как валюты расчетов между третьими странами. Тем не менее, как показано на рис. 2, реализованная волатильность валютной пары CNY/RUB в общем очень близка к реализованной волатильности пары USD/RUB.
Рисунок 2. Волатильность валютных пар
Сейчас китайский юань находится лишь в начале долгого пути к свободной конвертируемости. Хотя в последние годы правительство КНР приняло немало мер для интернационализации юаня, его свободная конвертируемость может быть достигнута через реформирование основ валютной системы страны, что может занять весьма длительное время.
Снятие некоторых валютных ограничений облегчило международным инвесторам доступ к юаню и номинированным в этой валюте активам.
Однако действует еще множество ограничений, которые снижают инвестиционную привлекательность китайского юаня. Власти КНР осознают необходимость реформирования валютной системы страны. От этого может зависеть дальнейшая судьба юаня, который в будущем может претендовать на статус мировой резервной валюты.