Начало «большой приватизации» во второй половине 2012 года сопровождалось рядом громких скандалов вокруг самых крупных сделок. Каждый из них послужил уроком для государства, которое не намерено повторять ошибок, заверила замминистра экономического развития РФ, руководитель Росимущества Ольга Дергунова. Один из главных, сказала она, заключается в том, чтобы не только формально соблюсти закон, но и не вызывать у общества сомнений в добросовестности процесса.
Такой вывод, по словам Дергуновой, заставляет, в частности, сделать сделка по приватизации Ванинского морского торгового порта, 73% акций которого в декабре 2012 года приобрела структура ОАО «Мечел». Широкий общественный резонанс вызвала последующая передача акций компании офшорам — уже к концу января пакет акций был разделен на три равные доли по 23,68% и переданы в руки трех кипрских компаний. У «Мечела» осталось лишь 1,5% обыкновенных акций.
ФОРМАЛЬНО ИЛИ ПО СОВЕСТИ?
Формальный анализ законодательства Федеральной антимонопольной службой не выявил нарушений, а министр экономического развития РФ Андрей Белоусов в феврале заявил журналистам, что правительство знает конечного бенефициара офшоров и ничего «такого катастрофического» не случилось. Пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков все же отметил, что эта сделка с «Ванино» контрастирует с идеей деофшоризации экономики.
«Для себя мы сделали вывод, что в отсутствии нарушений, которое подтвердила ФАС, в соблюдении всех условий закона, у общества создается ощущения, что такого рода переуступка прав заставляет сомневаться в добросовестности намерений вот этого первого приобретателя», — заявила Дергунова в среду.
Проблема с портом Ванино, по ее словам, заключалась в том, что он не входил в список стратегически важных для РФ предприятий, хотя фактически имеет большую социальную значимость. Поэтому государство сознательно не оставило «золотую акцию», которая позволила бы интересоваться судьбой актива. Вместе с тем, подчеркнула Дергунова, все компании, которые участвовали в конкурсе, включая победителя — Мечел — имели стратегический интерес к порту.
Лишь последующий переход акций к офшорам, заметила она, привлек интерес к сделке, и эта ситуация заставила задуматься о введении ограничений еще на этапе отбора покупателей.
«Даже когда нет нарушений, мы теперь понимаем, что вот эту добросовестность дальнейших действий нам необходимо обществу показывать и проводить контроль», — сказала она.
ОТВЕСТИ и ЗАПЕРЕТЬ
В дальнейшем, по ее словам, государство может ставить «отвод» на этапе отбора участников, в том числе по юрисдикции компаний. Это придется согласовывать с ФАС, чтобы быть уверенным, что это не является условием, ограничивающим конкуренцию», — заметила Дергунова.
Кроме того, сказала глава Росимущества, государство должно определить для себя целевую функцию этого актива. Если государство желает в дальнейшем наблюдать за его судьбой, то необходимо использовать инструмент «золотой акции».
Третья возможность — это то, что на банковском языке называется lock up — запрет на дальнейшее отчуждение акций или переуступку прав на определенный промежуток времени, продолжила она. Срок «запирания» в банковском мире традиционно составляет 12 месяцев. За это время правительство должно будет проанализировать, как идут инвестиции в актив и что с ним происходит.
ТОЛКОВАНИЕ ЗНАКОВ
«Было несколько знаковых сделок, которые нас научили очень четко относиться к нескольким вещам», — сказала глава Росимущества.
Одна из них — приватизация в прошлом году пакета 100% «СГ-Транс», крупнейшего в РФ независимого оператора по перевозке сжиженного газа. Споры тогда возникли с дочерней структурой «Роснефти», которая не была допущена к тендеру. «РН-Транс» оспаривала итоги приватизации в суде, считая несправедливым квалификационные требования: к торгам не допускались претенденты, аффилированные с госкомпаниями.
«Мы вступили в полемику… ограничивая участие госкомпаний в сделках приватизации. Эта вторая производная, когда госкомпания сама покупает государственный актив, показала нам важность и четкость формулировок», — пояснила Дергунова.
По итогам разбирательств премьер-министр Дмитрий Медведев предостерег госкомпании от попыток приостановить приватизационные сделки и поручил разработать критерии допуска госкомпаний в приватизации. Он подчеркнул, что когда контролируемые государством АО пытаются покупать госактивы — это подмена идеи приватизации.
Новые требования сегодня обсуждаются и в сфере социальной ответственности инвесторов, заметила Дергунова. Это, по ее словам, урок приватизации Архангельского тралового флота, сделка с которым сегодня в работе.
На этапе подготовки она позволила федеральным чиновником вместе с регионом сформулировать ограничения, которые целесообразно накладывать на инвестора, учитывая социальную значимость компании. Разумные требования, подчеркнула она, не слишком сильно сократят круг покупателей и позволят заместить роль государства как акционера регулирующим воздействием.
СЕРДИТО, НО ДЕШЕВО
Вместе с тем, использование новых ограничительных инструментов должно приниматься отдельно по каждой сделке, поскольку неизбежно скажется на стоимости пакетов акций, предупредила Дергунова.
На сделках по приватизации, напомнила она, решаются две задачи: доход и контроль. Пережимая одно из этих направлений, нельзя ожидать роста в другом.
«Если мы оставляем «золотую акцию» или спускаем обременение на инвесторов, мы все должны понимать, что стоимость акций этой компании при их отчуждении будет идти с определенным дисконтом», — сказала она.
Каждый раз, особенно по сделкам, относящимся к крупнейшим компаниям из топ-30, такое решение должно быть осмысленным.