МОСКВА, 1 июн — ПРАЙМ, Алсу Гараева. Банковский сектор прекрасно выучил кризисные уроки 2008 года и встретил коронавирусную пандемию во всеоружии. Самые пострадавшие сектора вряд ли вернутся к "докоронавирусному" уровню раньше 2021-2022 года, но банки, хотя и столкнутся с падением прибыли, не ждут чрезмерно негативного влияния на свой бизнес, считает финансовый директор Райффайзенбанка Герт Хебенштрайт. В интервью агентству "Прайм" он сравнил, как с коронакризисом справляются европейские и российские банки, как он влияет на государственные кредитные организации и частных игроков и рассказал, как в текущих условиях меняется кредитное поведение компаний и розничных клиентов.
- Райффайзенбанк в 2019 году нарастил чистую прибыль по МСФО до рекордных 38 миллиардов рублей. Какого результата банк планирует достичь по итогам текущего года? Пришлось ли вам пересмотреть свой прогноз по прибыли из-за распространения коронавируса? Как он повлияет на величину процентных и комиссионных доходов?
— Действительно, прошлый год был для нас очень удачным, мы в очередной раз достигли рекорда по чистой прибыли. Начало года было не менее удачным, хоть условия и изменились. Драматическое падение цен на нефть, пандемия коронавируса и последовавший карантин повлияли на условия ведения бизнеса во всем мире. Несмотря на такую турбулентность на внешних рынках, нам удалось показать высокие финансовые результаты. В целом мы оказались очень хорошо готовы к этому, как его называют экономисты, идеальному шторму. Мы вошли в кризис с нормативом Н1 на уровне выше 14%, сейчас этот показатель уже 16%. Если смотреть на отчетность нашей материнской структуры, то мы обеспечили 70% прибыли группы RBI в первом квартале. Более показательным будет второй квартал. У нас уже есть данные за апрель. Наша прибыль за апрель, как и за первые четыре месяца этого года, превысила наши ожидания.
Конечно, текущий кризис вряд ли обойдет кого-то стороной, высока вероятность, что мы увидим падение доходов. Это вполне логично, уже сейчас мы видим, что сокращается число выданных кредитов по всему банковскому сектору. Наше отличие в том, что в этот кризис мы вошли максимально подготовленными, поэтому мы не ждем чрезмерно негативного влияния на бизнес.
- Глава RBI International господин Штробль в ходе мартовского общения с аналитиками говорил, что влияние коронавируса на экономику России будет менее острым, чем на экономику Европейского Союза? С чем это связано? Не изменилась ли оценка?
— По нашему прогнозу, падение ВВП России в 2020 году составит 5%, в то время как экономика еврозоны упадет на 6,5%. В российской экономике доля малого и среднего бизнеса меньше, чем в Европе, и именно этот сегмент пострадал больше всего. В то же время ключевые отрасли (нефтегазовый сегмент, металлургия, часть других отраслей тяжелой промышленности) в большой степени работали даже в период самоизоляции. Этот фактор при прочих равных позволит смягчить падение российской экономики в этом году.
- Как распространение коронавируса повлияет на мировую экономику и финансовую систему? Как вы считаете, сколько лет понадобится экономике и финансовой системе, чтобы оправиться от кризиса? Каким отраслям придется тяжелее всего?
— Если говорить о краткосрочных перспективах, то мировой ВВП в 2020 году будет на 7-10% ниже, чем ожидалось до коронавируса. Но и в долгосрочной перспективе он останется ниже на 4-5%, даже если восстановление начнется во втором полугодии 2020 и усилится в 2021. В этот кризис потребление домохозяйств, которое обычно оказывает стабилизирующее действие, в развитых странах пострадает очень сильно. В этой связи удар по экономике США будет более значительным в сравнении с мировым финансовым кризисом 2008 года.
В последние годы в мировой экономике в целом долг рос за счет рыночного финансирования, и в меньшей степени за счет банковских кредитов, поэтому сейчас банки находятся в лучшей форме.
Что касается конкретных секторов, мы видим, что ограничительные меры в крупнейших экономиках на данный момент привели к падению добавленной стоимости в среднем на 30-50%, туристическая отрасль упала еще значительнее – на 50-80%, спорт/развлечения – на 80%, авиасообщение – на 90%. При этом некоторые онлайн и стриминговые сервисы, телекоммуникационные услуги либо не упали, либо вовсе немного выросли. Хотя восстановление должно начаться уже в третьем квартале 2020, самые пострадавшие сектора вряд ли вернутся к "докоронавирусному" уровню в 2020 и даже, вероятно, в 2021-2022. Если говорить о рынке акций, то здравоохранение и технологический сектор в лидерах роста на фоне позитивных финансовых результатов в первом квартале 2020, за ними следуют компании-производители товаров повседневного спроса. Противоположную динамику показывают высоко цикличные сектора, которые сейчас испытают на себе всю силу рецессии: финансовые компании, промышленные компании, сырье и материалы, энергетика.
- Ожидаете ли вы, что кризис уже в ближайшее время затронет банки? Согласны ли вы с прогнозом экспертов, что нынешний год станет для российских банков убыточным? Какого убытка по сектору в целом вы ожидаете?
— Для начала надо отметить, что ЦБ ввел регуляторные послабления, а именно возможность не признавать ухудшение кредитного качества заемщиков, если оно произошло вследствие COVID-19, и не создавать резервы по таким кредитам, а также по реструктурированным кредитам. Такие кредиты занимают 25-30% портфеля банковского сектора. При этом невыплаченные проценты по этим кредитам банки продолжают начислять. То есть эти проценты хотя и не будут уплачены, но будут начислены и фактически будут учтены банками как полученный доход. Но по факту это не денежный доход, а бухгалтерский.
Поэтому с учетом этих послаблений балансовая прибыль банков снизится по сравнению с прошлым годом. Но если считать денежную прибыль, то ее может и не быть вовсе. По сути кредитный риск в полной мере еще не реализовался: например, в марте банки показали балансовую прибыль в размере 218,5 миллиардов рублей, то есть больше, чем в феврале (170 миллиардов рублей). Кроме того, банки могли активно покупать долговые ценные бумаги (прежде всего, ОФЗ) в период распродажи нерезидентами в середине марта, что транслировалось в прибыль, поскольку цены на ОФЗ полностью отыграли понесенные потери внутри месяца. Таким образом, банковскому сектору удалось показать прибыль в тот момент, когда экономические и финансовые условия резко ухудшились — об этом свидетельствуют в том числе созданные за марты резервы на 300 миллиардов рублей.
- В чем состоит принципиальное отличие влияния последствий распространения коронавируса на российский банковский сектор и банковскую систему Австрии, в которой находится головной офис банка? Чем отличаются принимаемые российскими и европейскими банками меры хеджирования рисков, как изменилась политика работы с клиентами-физлицами, малым и средним бизнесом, крупными компаниями?
— Что касается банковского сектора Австрии и других западный стран, негативный эффект, скорее всего, будет несколько слабее в сравнении с мировым финансовым кризисом 2008 года благодаря беспрецедентным мерам поддержки (фискальным и монетарным), регуляторным послаблениям. В 2008 году таких мер не было. Тем не менее, большая часть мер решают краткосрочные проблемы с ликвидностью, тогда как среднесрочно кредитный риск в системе сохранится и может начать реализовываться в некоторых сильно пострадавших секторах уже после 2020 года. В западных странах банки уже долгое время работают в условиях низких/снижающихся процентных ставок, в этом отличие от России. В целом сейчас вопросы хеджирования не так актуальны для банков разных стран, как конкретные меры господержки и регуляторные меры.
- Какие меры поддержки бизнеса и физлиц в условиях коронавируса принимает Райффайзенбанк? Не ограничивал ли банк работу с определенными категориями клиентов, например, кредитование клиентов-физлиц, работающих в наиболее пострадавших от коронавируса отраслях?
— Мы запустили несколько разных программ для поддержки как корпоративных, так и розничных клиентов. Например, комплексную программу по поддержке предприятий МСБ, которая действует для всех наших клиентов, независимо от отрасли, в которой они работают. Все платежи по кредитам компаний из сегмента малого и микро бизнеса с апреля были перенесены на май. При этом мы сохранили возможность внести платеж в апреле, а также отменили комиссию за досрочное погашение для тех клиентов, кто принял решение снизить долговую нагрузку, до конца мая. Мы считаем, что если у клиента есть возможность снизить кредитную нагрузку за счет досрочного погашения, это стоит сделать.
Компаниям из секторов, пострадавших от распространения COVID-19, Райффайзенбанк предоставляет кредитные каникулы в соответствии с законодательством. Для компаний, которые не вошли в этот список, доступна реструктуризация по упрощенной процедуре — также без посещения банка.
Также мы поддержим программу выдачи льготных кредитов системообразующим компаниям по ставке до 5% годовых. Мы внимательно следим за нашим розничным портфелем, рассматриваем все заявления наших клиентов в индивидуальном порядке. В текущих условиях мы применяем гибкий подход, так как хотим сохранить клиентам максимально комфортные условия.
- Есть ли какие-либо отличия в том, как с возникшей ситуацией справляются российские госбанки, крупные частные банки и "дочки" зарубежных банков? На какие кредитные организации влияние кризиса будет наиболее острым? Каким банкам, по вашей оценке, в текущем году может потребоваться господдержка или докапитализация?
— Я не думаю, что различия связаны с размером банка или с его акционерной структурой. Мне кажется, что здесь важна бизнес-модель. С текущим кризисом будут лучше справляться банки, которые до кризиса были успешны. Во-первых, те банки, которые заранее начали внедрять цифровые услуги, автоматизировать процессы. Как я говорил, у нас процесс запуска новых продуктов, обслуживания текущих клиентов и привлечения новых остался непрерывен. Во-вторых, то, как банк переживет кризис, зависит от того, какую стратегию он выбрал в докризисный период. Если и раньше банк испытывал трудности, то сейчас ему нужно быстро переформатироваться, иначе высока вероятность потерь. Для нас очевидно, что выбранная нами бизнес-модель себя оправдывает. Мы всегда придерживались консервативного подхода к оценке рисков и периодически проводим стресс-тестирования, в том числе в некризисные времена. Условия стресс-тестирования, которые мы закладываем, очень жесткие – намного жестче, чем сейчас. Но даже в таком случае нам не потребуется помощь акционера или государства, у нас все стабильно и с ликвидностью, и с капиталом. Более того, в условиях жесткого стресс-теста мы останемся прибыльными.
Также я упоминал, что у нас высокий норматив Н1, мы исторически перевыполняем нормативы ЦБ. Кроме того, у нас стабильная база фондирования, за первый квартал средства клиентов выросли на 17%. Средства в ЦБ мы не привлекаем.
- Планирует ли банк присоединиться к новой программе льготной ипотеки под 6,5% годовых на новостройки? Ожидает ли высокий спрос на такие кредиты?
— Мы начали принимать заявки на субсидируемую государством ипотеку под 6,5% 27 апреля, а 13 мая снизил ставку до 6,19%. Всем, кто оставлял заявки на ипотеку под 6,5%, мы пересчитаем ставку автоматически, без дополнительных обращений или заявлений. Субсидирование ипотеки, безусловно, поддержит спрос на новостройки. Среди новых покупателей окажутся и те, кто не планировал в ближайшее время приобретать жилье в новостройке и увидел возможность выгодной инвестиции. Часть спроса неизбежно перетечет со вторичного рынка.
- Насколько активно заемщики-физлица обращаются в банк с просьбой предоставить им кредитные каникулы? Сколько заявок получил банк в разрезе отдельных видов программ ("обычные" кредитные каникулы для заемщиков, попавших в сложную жизненную ситуацию, и реструктуризация, связанная с коронавирусом)? Какой процент из них одобрил? В чем состоит основная причина отказов в предоставлении кредитных каникул?
— Мы наблюдали несколько волн интереса к кредитным каникулам. До принятия закона основная часть людей приходила, чтобы узнать, что можем предложить. Этот спрос был вызван скорее любопытством, чем необходимостью. Сейчас же клиенты, приходящие на каникулы, сами отказываются, когда видят график платежей и реальные условия, когда им объясняют, как работает этот инструмент. Из десяти запросов на кредитные каникулы в итоге соглашаются два клиента. Клиенты относятся к этому инструменту очень осмотрительно.
В основном отказ от кредитных или ипотечных каникул случается по двум причинам: финансовая ситуация заёмщика не соответствует критериям государственных программ (76-ФЗ, 106-ФЗ), либо самого клиента не устраивают предлагаемые условия. Если финансовая ситуация клиента не отвечает условиям государственной программы кредитных каникул, но он заинтересован в снижении долговой нагрузки, то он может оставить заявку на стандартную программу реструктуризации. Мы получаем примерно равное количество заявок по всем программам реструктуризации, и всех рассматриваем в индивидуальном порядке, принимая во внимание личную ситуацию каждого нашего клиента.
При этом период активного спроса уже прошел. Сейчас количество заявок планомерно снижается. Дальнейшая динамика сильно зависит от эпидемиологической и экономической обстановки в стране.
- Как распространение коронавируса повлияет на спрос на отдельные виды кредитов у клиентов Райффайзенбанка и по банковской системе в целом? Какие виды кредита сейчас нуждаются в стимулировании со стороны государства? Как вы оцениваете уже принятые меры?
— Кредитование не существует в отрыве от функционирования экономики. Если экономика останавливается — кредитование также замедляется. Например, закрытие магазинов и автосалонов практически полностью остановило рынки POS- (кроме онлайн) и автокредитования, а прекращение госрегистрации резко замедлило рынок ипотеки.
Карантинные меры снизили посещение наших офисов, хотя большинство из них были открыты и работали с учётом всех норм безопасности, но дали прирост клиентов, которые пришли к нам онлайн и получили качественный сервис, не уступающий, а в некоторых аспектах и превосходящий оффлайн. В целом Райффайзенбанк работает с надежными клиентами и крупными чеками, и это не тот сегмент, где принимаются спонтанные решения — потому мы видим значительное снижение спроса со стороны наших ответственных заемщиков, которые пока осторожны в своих расходах и решениях. Мы считаем, что важно стимулировать те виды кредитования, которые являются драйверами роста промышленности и создания рабочих мест. Это прежде всего ипотека.
Банки будут постепенно абсорбировать убытки от кризиса, и это будет растянутый по времени период: снижение и/или потеря доходов россиян, безработица, снижение продаж, банкротства и так далее — неизбежные последствия текущего кризиса. Банкам со стороны ЦБ предоставлены льготы по резервированию, капиталу и необходимые источники ликвидности, но помогать нужно не банкам, а экономике и гражданам.
- Фиксирует ли банк какие-либо изменения в поведении вкладчиков с начала года? Изменилась ли средняя величина вклада, как на этот показатель повлияла новость о введении налога на доходы по вкладам? Насколько, по вашему мнению, введение данного налога в текущих условиях целесообразно?
— Мы, наоборот, видим приток. За первый квартал средства на счетах физических лиц выросли на 62,3 миллиардов рублей. В апреле мы зафиксировали рост на 6,9 миллиардов рублей. При этом мы наблюдали тенденцию перетока средств клиентов с депозитов на текущие и накопительные счета.
- Некоторые банки постепенно переводят сотрудников, отвечающих за выполнение ключевых функций, в режим работы с постоянным проживанием в офисе. Рассматривает ли Райффайзенбанк введение аналогичного режима для своих сотрудников? Может ли оставить часть сотрудников на "удаленке" после завершения режима самоизоляции?
— Мы не планируем введение режима с постоянным проживанием сотрудников в офисе. Мы предпринимаем комплекс мер для защиты здоровья сотрудников в отделениях. Сотрудники головного офиса, чья работа не предполагает очного общения с клиентами, обеспечены возможностями для удалённой работы. Также из дома работают 93% операторов контактного центра. Формат удалённой работы для нас не нов, мы ввели его, вместе с гибким графиком, в 2018 году, а в 2019-м широко распространили на всю организацию. Интересно, что тот год стал самым успешным для нашего бизнеса – то есть свободный подход к режиму работы не понизил, а наоборот, повысил нашу продуктивность. В частности, в 2019 году мы заработали рекордную прибыль.
Наша корпоративная культура предполагает ставку на результат работы, а не контроль процесса, и мы видим, что такой подход приносит свои плоды. Сейчас все подразделения банка продолжают работу в полном объёме, и многие сотрудники говорят о том, что им действительно комфортно работать из дома. Так что практика удаленной работы зарекомендовала себя удачной, и мы рассматриваем возможности для её дальнейшего расширения.
- В прошлом году банк провел масштабную оптимизацию филиальной сети, закрыв четверть отделений. Тогда аналитики оценивали, что положительный эффект на финансовый результат от оптимизации сети будет заметен ближе ко второй половине 2020 года. Начал ли он проявляться? Планирует ли банк закрыть часть офисов в этом году? В каких городах?
= Эффективная розничная сеть остается одной из основ бизнеса Райффайзенбанка. Предпринятые нами в прошлом году шаги были направлены на то, чтобы привести структуру сети в соответствие со спросом клиентов и поддержать развитие цифрового формата обслуживания. В первом квартале этого года мы увидели, что они полностью себя оправдали: выросла востребованность и доходность отделений, мы смогли инвестировать полученные средства в развитие новых продуктов и цифровых сервисов, а также в обеспечение защиты наших клиентов и сотрудников от возможных рисков для здоровья. Еще одно интересное наблюдение, которое мы сделали с началом карантина — это то, что даже в разгар ограничительных мер посещаемость отделений колеблется на уровне 30–50% по сравнению с «мирным» временем. Это значит, что клиентам все еще важны отделения. Мы не видим необходимости в изменениях в отношении нашей сети отделений в ближайшей перспективе.
- Как на фоне распространения коронавируса изменилась политика найма в компании? Планирует ли банк в этом году оптимизировать штат?
— Мы не останавливали подбор персонала на время пандемии, но сфокусировали работу на поиск специалистов на ключевые роли. Все собеседования были переведены в онлайн-формат. Для новичков заранее заказывали оборудование, после получения которого те, кто мог работать из дома, переходили на удаленную работу. Сейчас подбор персонала продолжается, штат сотрудников мы сохраняем неизменным.