МОСКВА, 17 сен - ПРАЙМ. Добыча нефти становится сложнее во всем мире, а в России доля трудноизвлекаемых запасов нефти уже достигает трети. Чтобы ее извлечь, нефтяникам необходимо высокотехнологичное оборудование - этим в том числе занимаются нефтесервисные компании. О поставщиках в Россию такого оборудования, новых производствах в стране, а также основных трендах и проблемах нефтесервиса в интервью РИА Новости в рамках Тюменского промышленно-энергетического форума рассказал президент “Технологии ОФС” Давид Гаджимирзаев. Беседовала Елизавета Машинина.
- Ваша компания предоставляет нефтесервисные услуги, технологические и операционные услуги, чтобы построить, пробурить, оснастить и освоить скважину. Насколько вам удается решить задачу локализации технологий, возможно ли достичь 100%-го уровня локализации и есть ли в этом смысл?
- Нашей стране нужна полная локализация оборудования и технологическая независимость. Если бы меня спросили об этом два года назад, я бы сказал: не надо. Спросили три года назад - я бы вообще засмеялся. Но если мир 10-15 лет назад стремился в сторону глобализации, то теперь стремится в сторону локализации или сегментации.
Каждая страна хочет производить все у себя. Вы видите, что происходит в мире чипов и полупроводников. Если раньше Кремниевая долина в Америке создавала дизайн, но производилось все в Китае и на Тайване. Теперь производить электронику самостоятельно хотят Китай, Сингапур, Индия. Саудовская Аравия вкладывает огромные инвестиции. Это о чем говорит? Следующие десятилетия мир будет двигаться в сторону локализации и технологической независимости каждой из стран. По крайней мере, я это так вижу.
- Вы продолжаете что-то заказывать из западных стран?
- Сейчас наша компания в западных странах не закупает ничего. Среди дружественных стран мы сотрудничаем с Китаем. Но постепенно начинаем отходить и от этого. Все зависит от технологий. Есть технологии, которые на 100% локализованы в стране. А есть те, которые локализованы только на 50% или 70%. Тогда закупаем в Китае.
- В целом как сейчас обстоит ситуация в российском нефтесервисе? С какими сложностями приходится сталкиваться отрасли?
- Мы взрастили большое количество поставщиков в России. Отечественных поставщиков у нас сейчас больше, чем из Китая. Хотя конечные изделия до сих пор приходят из КНР, но, если мы говорим о запчастях, у нас огромный пул российских поставщиков.
Конечно, есть некая зависимость от Китая во всем, что связано с электроникой, полупроводниками, чипами. С этой точки зрения нам нужна поддержка государства. Также мы видим проблему с программным обеспечением. Мы работаем над ее решением, но, опять же, мы двигаемся с той скоростью, с которой позволяют внутренние инвестиции. Мы могли бы ускориться, если бы были дешевые деньги и поддержка.
Еще есть проблема с немагнитной сталью. Ее мы тоже привозим из Китая, потому что это дешевле, чем закупать у местных металлургов. Чтобы решить проблему с ценообразованием, нужны государственные программы, субсидии, преференции для локальных поставщиков. Нужен определенный демпинг цены для отечественных производителей.
- Говоря о потенциальном экспорте, какие страны могли бы в первую очередь стать заказчиками российского оборудования?
- Можно начать со стран СНГ, потом Азия, арабские страны, Южная Америка. В России есть все ресурсы, чтобы сделать наши продукты конкурентоспособными.
- Вы упомянули дефицит кадров. Коснулся ли он “Технологии ОФС”? Как вы привлекаете новых сотрудников?
- Если говорить в целом, то в России есть кадровый голод. Поэтому мы готовим кадры, находимся в диалоге с ректорами университетов. Также мы работаем над узнаваемостью своего бренда, запускаем различные платформы. Например, у нас есть платформа “Карьера ОФС”, куда любой студент может зайти узнать про компанию и выбрать для себя направления. Еще мы принимаем студентов к себе на практику. Наша отрасль не стоит на железе, а стоит на людях.
- А с удержанием сотрудников есть проблемы?
- Это очень острый момент. Сейчас происходит переманивание сотрудников из одной индустрии в другую. Например, очень много людей из нефтяной отрасли ушли в IT. Студенты, заканчивающие нефтегазовые вузы, не хотят работать в полях, а хотят в офис. Мы также наблюдаем зарплатный пузырь, и он все больше нарастает. В нашей компании мы находим сотруднику дополнительную мотивацию с точки зрения карьерного роста и трекинга.
- А вы ведете статистику, по каким регионам больше всего заметен отток кадров?
- Нет ни одного региона, где ситуация из ряда вон. В среднем с 2022 года по настоящий момент мы увеличили количество сотрудников в “Технологии ОФС” на 25%. Это в первую очередь полевые сотрудники, вахтовики. Более того, за этот же период 20% сотрудников, ушедших из компании, вернулось обратно.
- Другая проблема, о которой сейчас беспокоится российский бизнес, - это стоимость денег. Как на компании отражается высокая ключевая ставка? Как она влияет на инвестиционные планы компании?
- Деньги очень дорогие. Но вся наша инвестиционная программа была согласована на основе операционной деятельности, на основе планируемой выручки. Мы ее не собираемся сокращать, наоборот, будем наращивать. Стране нужно производство нефтесервисного оборудования, и мы в это производство будем вкладываться.
Мы закладываем, что ставка еще будет оставаться примерно на том же уровне. И на этом уровне нам невыгодно брать деньги взаймы. Приходится рассчитывать на свои внутренние инвестиции.
- Основной инвестпроект компании на данный момент - завод по выпуску высокотехнологичного оборудования для нефтесервиса в Тюмени. Когда планируется сдача объекта?
- Мы скорректировали свой план по формированию производственных площадок. Вместо одной одновременно начали возводить и оснащать три.
Первая - Велижанский трак, торжественную церемонию которой мы проводили годом ранее. По ней мы переносим сроки введения в эксплуатацию на 2026 год, так как в ходе инженерно-геологических изысканий выяснились дополнительные факторы, касающиеся состояния почвы. Из-за чего нам требуется больше времени на подготовку этой площадки. Текущий срок сдачи площадки - третий квартал 2026 года.
Но это никак не сказывается на планах по запуску производства оборудования. Несмотря на это, мы не останавливаем закупку и получение оборудование, которое будет устанавливаться в производственных цехах.
Для нашей компании очень важно запустить производство в запланированные сроки, поэтому мы приняли решение о вводе в проект второй дополнительной площадки, которая позволит поэтапно запускать производство, а не ожидать окончание строительства производственного комплекса. На этой площадке мы начнем размещать приходящее оборудование, а также начнем производство продукции. В будущем обе площадки будут являться единым производственным комплексом. Мы, как и планировали, в 2025 году начнем производство первых изделий.
И есть еще одна новая производственная линия, запуск которой был в марте этого года. Там уже выпускается оборудование - буровые долота, дизайн которых разработали наши инженеры.
Дополнительно мы приняли решение по проекту литейного производства, которое будет размещаться также в Тюмени. Площадка уже подобрана. Это горячее производство, где мы будем отливать ступени для электрических центробежных насосов (ЭЦН). Раньше мы их заказывали в Китае. А теперь будем по максимуму локализовывать их производство.
- Изначально на площадку в Тюмени планировалось выделить три миллиарда рублей. Планируется дополнительное финансирование?
- Три миллиарда планировали растянуть до 2026 года. Сейчас понятно, что с учетом расширения нашего присутствия в Тюмени инвестиции уже будут превышать 4 миллиарда, а возможно, дойдут до 5 миллиардов рублей.
- Большая часть 2024 года уже почти позади, какой финансовый результат можно ожидать по итогам года?
- Говорить про итоги 2024 года рано. Но по уже прошедшему полугодию мы достигли всех результатов. В целом результаты будут не ниже прошлого года. Ожидаем выше.
- Какая сейчас ситуация на глобальном рынке нефтесервиса и оборудования для ТЭК? Какие современные проблемы и тренды можно выделить?
- По миру проблемы одни и те же. Они связаны с себестоимостью продукта и цепочкой поставок.
Из основных трендов можно выделить цифровизацию. Создаются цифровые двойники геологических пластов, резервуаров. Это делается для того, чтобы получать предиктивную аналитику, с помощью которой можно планировать ремонты, цикл производства, увеличивать скорость разработки месторождения. Все это влияет на денежный поток. Также мир движется в сторону автоматизации. Безлюдные нефтяные платформы - этоогромный шаг в будущее. Над этим работают компании. Уже есть примеры в Норвегии, где скважина в море бурится на безлюдных платформах.
Но есть также и факторы, сдерживающие развитие этих трендов. Масштабирование идет не так быстро из-за рисков - в первую очередь в плане безопасности. Это беспокойство как за жизнь человека, так и за окружающую среду.
- Усиление зеленой политики как-то влияет на эти тренды?
- Мне очень понравился доклад Игоря Ивановича Сечинана ПМЭФ. Он по делу разложил все, что связано с зеленой энергетикой. Миру нужны углеводороды. Не нужно жить в парадигме, что энергетический переход случится в ближайшее время. С текущими темпами роста населения и производства в мире отказаться от углеводородов невозможно. Единственный вопрос - в увеличении коэффициента извлечения углеводородов. Поскольку сейчас 60% всех углеводородов в мире извлекаются из браунфилдов, то для этого нужно проводить геологоразведку, нужны резервуары для сырья и большие инвестиции.
- А что вы думаете по поводу цены на нефть? Почему сейчас происходит снижение? Какую цену видите до конца года?
- Цена на нефть - это такой геополитический вопрос. Все взаимосвязано в мире. Огромная промышленная машина - это Китай, и любые спады в экономике Китая притормаживают рост цен на нефть.
Предсказать, какая будет цена, сложно. Это волатильный рынок. Если цены будут дальше падать, я уверен, участники ОПЕК+ будут больше сокращать добычу нефти либо продлять те принятые сокращения, которые действуют на данный момент.
- Власти считают, что для российского бюджета комфортен уровень цен на нефть в 80-85 долларов за баррель. Как вы думаете, скоро ли вернутся цены в эти рамки?
- Цена на нефть может и выше стать, если что-то неожиданное произойдет. Я не буду спекулировать на этом. Но та цена, которая есть сейчас, в принципе рентабельна для разработки месторождений. Если цена будет падать, конечно, операторам нефтяных месторождений придется пересматривать свои инвестиционные цели.
Но опять же, миру нужны углеводороды. Поэтому, если сегодня будет какой-то демпинг цены, то я уверен, завтра он снова вернется на ожидаемые уровни.