Банк России нацелен на мягкость, несмотря на рост инфляции

Судя по нашим расчетам, основанным на недельных данных Росстата, инфляция достигла 4,3% г./г. Из данных о динамике цен на отдельные товары видно, что ускорение в основном происходит за счет продуктов питания первой необходимости, а не из-за ослабления рубля или каких-то иных факторов. Кстати говоря, рубль в целом обесценился достаточно умеренно в последние месяцы – в сентябре на 2,5% м./м. (в среднем), в октябре – на 2,6% м./м., а по итогам ноября практически не изменился. В обычных условиях инфляция не замечает таких колебаний курса валюты — для эффекта переноса нужны более существенные движения (более чем на 8-10% м./м. в среднем). 

Ситуация пандемии “размыла” влияние изменения курса на динамику цен, т.е. первоначальное резкое ослабление рубля весной не привело к тому росту инфляции, к которому должно было бы привести в обычных условиях, и в целом можно говорить о некоем отложенном накопленном эффекте. При этом не стоит его переоценивать: с начала кризиса рубль ослаб на 20%, и максимальный эффект от этого в отсутствие подавленного спроса составил бы +2 п.п. к инфляции (напомним, в начале года она была на уровне 2,5% г./г.). Но с учетом подавленного спроса и экстраординарного дезинфляционного воздействия самоизоляции эффект от такого ослабления должен был бы быть практически нивелирован. В итоге, как мы видим, заметная часть ускорения инфляции в этом году и в последние два месяца в частности обеспечена повышенным спросом на продукты питания, видимо, в контексте второй волны.

Ситуация для ЦБ складывается неоднозначно. Формально инфляция превысила верхнюю границу прогноза ЦБ (4,2% г./г,), а ситуация на финансовых рынках остается волатильной. С другой стороны, видны явные признаки замедления экономики (последствия первой волны COVID-19 и «дыхание» второй). Судя по риторике ЦБ, регулятор все-таки полагает, что экономике нужен дополнительный монетарный стимул. Так, вчера Э. Набиуллина отметила, что мягкой ДКП останется еще весь следующий год, а возможно и в 2022 г., подчеркнув, что пространство для снижения ставки по-прежнему сохраняется. Такая риторика, на наш взгляд, повышает вероятность использования этого пространства в ближайшее время. Вместе с тем, вопрос конкретных сроков остается открытым: будет ли это начало следующего года, или все же ЦБ решится на осторожное смягчение уже в этом году. На наш взгляд, вероятность снижения ставки в этом году достаточно высока: во всяком случае пока рубль стабилизировался, экономике нужна дополнительная подпитка, а реализация внешних рисков, видимо, не вопрос этого года.