МОСКВА, 9 дек — ПРАЙМ, Олег Кривошапов. Нефтяное эмбарго вкупе с потолком цен, введенные Западом 5 декабря, еще толком не работают — пока идет переходный период. Однако эти меры уже привели к скоплению танкеров в турецких проливах, падению нефтяных цен до годичных минимумов и вызвали неоднозначную дискуссию как в коридорах власти, так и в экспертном сообществе. Что будет дальше, разбирался "Прайм".
В западных кругах до сих пор "разброд и шатания" на этот счет. Одни считают, что "потолок" недостаточно низок, чтобы существенно ограничить доходы российского бюджета, даже если добыча немного сократится. При этом критики "завышенной" цены признают, что ее уровень препятствует снижению добычи в тех масштабах, которые способны привести к заметному удорожанию "черного золота".
Другие отмечают, что мера, еще не вступив в силу, уже начала влиять на судоходство. Страны, где эта сфера занимает важное место в экономике — Кипр, Греция, Мальта — заволновались и не зря. Так, кипрское издание Cyprus Mail пишет, что с 6 октября, когда Еврокомиссия озвучила намерение ограничить цену на нефть из России с поставкой по морским маршрутам, примерно 20% нефтеналивного флота Кипра сменило место регистрации на другие юрисдикции.
ПЕРВЫЕ ПОСЛЕДСТВИЯ
Первые очевидные последствия нефтяных ограничений обозначились вечером в четверг — цены на нефть Brent опустились ниже 76 долларов за баррель, что стало почти годовым минимумом. Куда они пойдут дальше, пока никто не понимает, но стабильности на этом рынке уже никто не ждет.
А с конца ноября в турецком проливе Босфор начала выстраиваться очередь из танкеров с нефтью, причем отнюдь не российской, которые отказалась пропускать Турция. Так, по информации Bloomberg, двадцать шесть судов с нефтью из Казахстана — более 23 млн баррелей — по состоянию на 7 декабря не могли выйти из Черного моря. Издание отметило, что в конце ноября турецкие власти потребовали, чтобы проходящие танкеры предоставляли письма от своих страховщиков, подтверждающие, что они застрахованы соответствующим образом. Издание посетовало, что Вашингтон и Лондон оказывают давление на Анкару в этом вопросе, "особенно с учетом того, что грузы из Казахстана не подпадают под санкции", но пока "безуспешно".
Сама турецкая сторона назвала предоставление писем о страховке танкеров рутинной процедурой, а отказ выдавать письма непонятным.
Генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ) Константин Симонов назвал это событие рутинным, напомнив, что в Босфоре и Дарданеллах всегда есть пробка, порой в три раза больше, чем сейчас. Это никак не связано ни с эмбарго, ни с требованием Турцией писем.
"А что, до 1 декабря можно было без страховки по Босфору плыть?— иронизирует эксперт. — Нет, конечно. Да, возникают нюансы, связанные с тем, что страховки P&I (Protection and Indemnity Insurance, приобретаемый судовладельцами страховой полис для выяснения отношений, защиты и решения вопросов по ответственности и предъявляемым претензиям — прим. ред.) перестают выдавать. Лондонский клуб (London P&I Club, специализированная структура — прим. ред.) перестал страховать российскую нефть, это известно. Так что ничего нового не произошло. То есть это обычная пробка", — сказал он.
Старший аналитик "БКС Мир инвестиций" Рональд Смит ожидает, что эта ситуация прояснится в крайнем случае в течение пары недель.
ЧЕМ ОТВЕТИТ РОССИЯ
Другое последствие нефтяных ограничений — неоднозначная оценка их последствий для российского бюджета. Накануне аналитики Центробанка высказали мнение, что потолок цен на российскую нефть и запрет на морской экспорт российской нефти и нефтепродуктов в Европу станет для экономики России "новым шоком". Оценку департамента, которая может не совпадать с официальной позицией ЦБ, раскритиковало Минэнерго, парировав, что не ожидает существенного экономического эффекта от санкций.
На этом фоне самый актуальный вопрос — какие ответные шаги предпримет Россия. Власти констатируют, что подготовка ответных мер завершается, но конкретику не озвучивает. По данным "Ведомостей", готовятся три варианта ответа — от полного запрета на продажу нефти тем, кто поддержал ограничение до введения максимального дисконта Urals к Brent, ниже которого продажа будет запрещена.
По мнению экспертов, то и другое не имеет особого экономического смысла. Потолок цен поддерживают лишь "большая семерка" и прочие страны ЕС, куда наша нефть и так не идет. Исключение — Япония, которая добилась исключения из санкций для нефти с проекта "Сахалин-2", как минимум, до сентября 2023 года. Введение максимального дисконта опасно тем, что клиенты российских нефтегазовых компаний из числа стран, не присоединившихся к потолку, начнут запрашивать соответствующую скидку, считает директор по энергетическому направлению Фонда "Институт энергетики и финансов" (ФИЭФ) Алексей Громов.
Наиболее разумной и рыночной мерой он считает введение запрета на экспорт по контрактам, в которые будет включено условие предельной цены. Он указывает, что такой вариант предвосхищает возможные действия ряда игроков, например — крупных нефтетрейдеров, продающих российскую нефть. Эта мера также полностью отвечает позиции России относительно сохранения базовых рыночных принципов при торговле ее нефтью.
Впрочем, эффективность данной практики будет ограниченной, поскольку коснется только трейдинга, признает специалист. "Представляется, что крупные покупатели из Китая, Индии или Турции и так не должны будут включать подобные условия в контракты, ибо это будет означать фактическое признание ими ценового "потолка", который официально они отвергают", — рассуждает Громов.
По его словам, "не стоит гнаться за поспешными ограничительными мерами". Действовать он предлагает исходя из принципа "не навреди". "Здесь наиболее верным решением станет планомерная работа по выстраиванию независимой российской финансово-логистической инфраструктуры для обеспечения экспорта нефти в дружественные и нейтральные страны, – рассуждает он. – И наши контрсанкции не должны создавать новых ограничений для экспорта российской нефти, поскольку в таком случае они будут работать отнюдь не в наших интересах".
Похожую позицию занимает и глава ФНЭБ Симонов. "Насчет этих трех типов мер… я лично считаю, что мы, когда смеемся над европейцами, которые "сами себе в ногу стреляют", то есть принимают санкции, которые ухудшают экономическую ситуацию в самой Европе, не должны уподобляться им, – говорит эксперт. – Давайте не будем принимать антисанкционные решения, которые ухудшают ситуацию в экономике, нашу жизнь и жизнь нашим компаниям, которые сейчас вынуждены самостоятельно выкручиваться и искать выход из этих "санкционных" проблем. Если, скажем, в России будет принято решение запретить российским вертикально интегрированным нефтяным компаниям продавать свою нефть в Индию и Китай, используя услуги европейских перевозчиков, я считаю, это абсурд. Почему? Если у тебя есть греческий судовладелец, и на него приходится 40 процентов морских поставок нефти, то ты сотрудничества с ним не избежишь. То есть если мы сейчас запретим использование европейских перевозчиков, мы просто 40 процентов морского экспорта сразу теряем. Соответственно, тут главный принцип – это аккуратность. Не надо уподобляться европейцам и ухудшать свою экономическую ситуацию".