Съемки полгода проходили в Одессе, Вильнюсе, и я впервые покинул дом на столь длинный период. Родители, конечно, с ума сходили. Мне тогда было одиннадцать лет...
Но все было интересно, все в новинку. Замечательные, любимые актеры Николай Караченцов, Евгений Весник были моими партнерами! Огромное впечатление произвело превращение при помощи средств кинематографа простой фанеры во внешне очень реальный интерьер, обретающий на пленке вес, плоть и кровь. Помните, в фильме много сцен, снятых в школе: холл, класс, лестницы, где мы бегали? Все это было снято в павильонах Одесской киностудии.
После выхода фильма я стал чуть-чуть знаменит, на меня стали показывать пальцем. Однако новые предложения сниматься были пресечены родителями. Так была сорвана на самом взлете моя артистическая карьера! Хотя короткая популярность, безусловно, сыграла определенную роль в моей судьбе и карьере, придав уверенности в своих силах.
Вместо театрального института я высшее образование получал в МГУ, долго учился на экономическом факультете – девять лет, из которых 2 года ушло на армию.
Поступил я на вечерний факультет, в результате после первого курса загремел в армию. После нее "по пояс деревянный" досдавал экзамены и зачеты - для перевода на дневной факультет. Через "не могу", преодолевая желание все бросить.
В 1991 году в нашу семью пришло горе – в горах без вести пропал мой отец (занятие горным туризмом наше семейное увлечение). Я был вынужден вновь перейти учиться на вечерний факультет и искать работу. Вначале пошел работать заместителем директора в инвестиционную компанию "Викар" - контору из пяти человек, занимающуюся "биржевой торговлей". Никто не знал еще, что это такое, но желание этим заниматься было большое. Мы числились на всех фондовых биржах и фондовых секциях, существовавших тогда. Компания была создана при банке "Московия", купившем много барахла на фондовом рынке и желавшем в нем разобраться.
Через два месяца работы даже моего скромного на тот момент экономического образования хватило, чтобы понять, что "Викар" - это мыльный пузырь. В этот момент Павел Игоревич Фатеев позвал меня на работу в Центр "Московские финансы". С Павлом Игоревичем судьба свела меня еще в 1985, когда, поступив на вечерний я устроился в отдел АСУ и ВТ одного московского НИИ. Под его началом я там проработал пару лет в должности оператора ЭВМ 4 разряда.
"Центр "Московские Финансы", был среди самых крупных "акул" фондового рынка1991 - 1992 годов. Вместе с брокерской фирмой "Церих" Виталия Евгеньевича Пилкина (сейчас он председатель правления банка "Церих"), созданной в феврале 1991 года, и Российским брокерским домом "С.А. & Co" Виктора Николаевича Токаренко (в настоящее время руководитель ООО "Инвестиционная группа С.А. и К." и "Трастовый дом С.А"), созданным в ноябре 1990 года. Отдельно стоял Игорь Анатольевич Сафарян, с его фирмой "Брок-Инвест-Сервис", не только зарабатывающий деньги, но и активно занимавшийся лоббизмом отрасли и думавший, вместе с Анатолием Левенчуком о будущем биржевого движения.
В брокерском отделе, куда я попал, работало три человека. Павел Фатеев его возглавлял.
Денег мы тогда заработали много. Я помню, по итогам января 1992 года получил сумасшедшие 20 тысяч рублей и купил маме чешскую, кажется, "стенку"! В финансовом результате компании была и моя заслуга, так как я во время сказал, что долго все это не продержится. Мы ведь торговали в основном акциями многочисленных бирж. Эти акции нигде не регистрировались. Помню, как благодаря знакомству нашего директора Анатолия Петровича Никулина (он сейчас возглавляет Фонд "Ямал") с хозяином Всероссийской биржи недвижимости Александром Конаныхиным, мы получали пачки акций этой биржи и продавали их. Когда в марте 1992 года котировки акций биржи полетела вниз, мы, откупив их обратно, заработали на них 200% прибыли.
Обстановка на биржах была занимательная – залы были заполнены довольными собой коллегами с большими мобильными телефонами. Я гордый званием "брокер" (молодой был – 24 года), водил сюда на экскурсии знакомых девушек, повышая свой статус.
Тогда же я познакомился с молодой руководительницей брокерской конторы из Брянска Галей Стародубцевой. Она торговала всем, чем придется, потихоньку спекулируя акциями, практически с момента образования фондового рынка. Фактически формируя фондовый рынок в городе. Забавная девочка в вечных джинсах, с невероятного размера кошелкой, как у "челноков", набитой разными проектами договоров. Она регулярно приезжала к нам в Москву.
Кстати, именно Галина совершила одну из самых курьезных и уникальных акций в процессе приватизации практике - в период размещения ваучеров ей удалось подписать на акции психиатрическую больницу. Главный врач, выступивший ее уполномоченным лицом, собрал ваучеры со всех больных. Кстати, акции, приобретенные ею тогда, кажется, до сих пор торгуются.
В Москву ее окончательно вытащил Павел Фатеев. Придя работать в 1994 году в Информационный центр для регистраторов, он вызвал туда и Галину. Она оказалась очень ценным кадром. Кроме прекрасного юридического образования и диплома юрфака МГУ, она имела, как я уже отмечал, и огромный опыт работы на фондовом рынке. Тогда, кстати, еще не было практики вывозить народ из регионов. Галя, можно сказать, была "первой ласточкой" такой кадровой политики.
Мы сдружились с ней, могли подолгу не видеться, но на теплоте наших отношений это никак не сказывалось. Спустя год могли где-то столкнуться, броситься в объятия и укорять себя, что так долго не созванивались. Обязательно договаривались встретиться, но потом жизнь снова разбрасывала нас в разные стороны.
Хотя вру, мы регулярно, два раза в год, встречались с ней на знаменитых семинарах Анатолия Левенчука. Обычно утром с 10 до 12 часов проходили заседания, а затем начиналось самое интересное – "кулуарные посиделки". Можно было уже не с трибуны спокойно обсудить ситуацию, куда же движется рынок и мы вместе с ним. На эти семинары приезжали очень "важные" люди и зампред Центробанка Андрей Андреевич Козлов, и Белла Ильинична Златкис из Минфина, и председатель ФКЦБ Дмитрий Валерьевич Васильев. Это было, не совещание, привязанное строго к текущему моменту, а скорее, общение, рассчитанное на будущее, на перспективу.
В работе Галя была человеком бескомпромиссным, максималистом, жестко отстаивающая свои взгляды. Несмотря на такие качества, как это ни парадоксально, ее все любили! В жизни она была остроумная, веселая, разухабистая девчонка, которая любила танцевать, выпить водочки "на брудершафт". Она никогда не была "сухарем", хотя, будучи очень жестким менеджером, производила такое впечатление.
Когда она стала директором Национального депозитарного центра в конце 1996 года, то даже согласовала с Козловым мою кандидатуру на должность замдиректора по технологии, не поставив меня об этом в известность. Работать под ее подчинением мне не пришлось. Уходить из "НИКойла", куда пришел за два года до этого я не собирался.
В 2001 году Галя погибла в автомобильной катастрофе.
В марте или апреле 1992 года, сдав экзамены, я получил в Минфине квалификационный аттестат. Он был напечатан не на бланке, а на простой бумаге с угловым штемпелем. Вскоре я покинул "Московские финансы". Я почувствовал, что Никулин не проявлял интереса к дальнейшему развитию компании.
Воспоминаний о моих коллегах осталось много. Так, например, по слухам Никулин во время приватизации, получил уникальную справку, выданную Госкомимущества, как представителю малочисленного народа Севера (то ли манси, то ли ханты). Она давала большие льготы на чековых аукционах.
Заместителем директора в "Московских финансах" был очень интересный человек – Александр Петрович Семин, который уже тогда заинтересовался системой учета прав собственности на ценные бумаги. Никто не знал, чем он занимается, запершись в своем кабинете, а оказалось, что под его руководством была написана одна из первых в стране программ по ведению реестров акционеров. Сделанная на вырост, она концептуально обогнала время. В ней была сформулирована принципиальная система ведения реестров. Над ней работал и Алексей Жинкин, с которым мы тогда познакомились, а чуть позже и крепко подружились. Собственно, с небольшими перерывами, сотрудничество с ним, в той или иной форме, мы уже не прерывали. Теперь он мой заместитель в "Регистраторе НИКойл".
Именно Семин еще в "Московских финансах" увлек меня темой учета прав собственности, хотя брокерскую деятельность я не бросил и даже начал писать статьи – еженедельные обзоры фондового рынка в газете "Деловой мир". Вместе с Сергеем Фроловым – нашим аналитиком. Последняя статья вышла в марте 1992 года. Она называлась "Фондовый рынок: крах состоялся!" Покупать ничем не обеспеченные акции бирж к тому моменту перестали. Так что брокером я проработал немного, ушел из компании еще до начала приватизации.
Люди потеряли на той авантюре средств в разы большие, чем на пирамиде МММ. Но проигравшими были компании, а не бабушки и домохозяйки – поэтому общественный резонанс был несравненно меньше. Но все равно было печально смотреть на грустных предпринимателей, приходивших к нам в офис, жалующихся на разорившиеся биржи.
Помню, как в последние дни этого краха на МЦФБ маклер Валерий Инюшкин быстро зачитывал большой список акций уже никому не нужных бирж и, выяснив, что интереса к ним у покупателей нет, закрывал торги.
Ушел я в банк "Московия", где при моем участии создается отдел ценных бумаг, выпускающий банковские векселя. Но так как учет собственности уже заинтересовал меня своей необычностью, то я продолжал сотрудничать с Алексеем Жинкиным и Павлом Фатеевым, которые вместе создали компанию "Гермес-Инвест" (сколько было потом путаницы из-за этого "звучного" названия!), которая занималась разработкой и продажей софта для ведения реестра. Они выпустили программу "Регистратура – ТА", которая успешно продавалась. Их продукт был значительно дешевле и проще конкурентного "ДепоNetа", поэтому распространялся значительно лучше. В связи с появлением программы существует забавная история. Когда Алексей Жинкин, слепил ее первый вариант, и передал для тестирования Александру Семину, то получил через некоторое время отзыв: "программа отличная, только у нее один недостаток – не стартует!". Через год я ушел из "Московии" в "Гермес-Инвест". Тогда я впервые ощутил свою значимость. Коллеги банку продали меня банку "Гермес-Центр" "за кров и стол". Я был представлен, как главный специалист по ведению реестров (к тому времени я этим занимался не больше года). В обмен они получили две комнаты в здании филиала, где предполагался прием акционеров. Я же стал заместителем директора этого филиала.
В сфере моей ответственности и было ведение реестра акционеров. А их было у банка немало – 70 тысяч! Надо было наладить регулярное начисление и выплату дивидендов. Кроме того, при таком числе акционеров, несмотря на то, что бумага не котировалась на бирже, скучать не приходилось! Год работы в банке с большими объемами информации дал огромный опыт. Наш департамент в филиале был самым большим – только на приеме документов работало три человека. Пришлось за этот период пережить и трудные моменты: однажды один из наших программистов загубил всю базу вместе с резервными копиями. Остался лишь вариант полугодовой давности на сервере в центральном офисе. Пришлось нашей команде поднять бумажный актив и, со всеми проведенными операциями, вручную ввести его в базу. Кстати, ряд сотрудников "из той жизни" у меня работают до сих пор. Отдел был большой и в нем прошли воспитание многие люди, ставшие в дальнейшем депозитарщиками и регистраторами.
Одновременно в "Гермес-Инвесте" я занимался технологическим описанием того, что осуществлял на практике. Моей задачей не было прописать user's manual, а объяснять место и правила использования программы для процесса регистрации, описать, что происходит в регистраторе "вне" программы, сформулировать некие принципы документооборота ведения реестра.
Скажу честно, принципиально с тех пор технология (цепочка действий) не ушла дальше наших разработок! Называлась наша программа тогда, как и все остальные "депозитарной" и входила в 1993 году в список 7 программ ведения реестра акционеров, прошедших экспертизу Фонда имущества Москвы и Price Waterhouse. Вместе с программами РИНАКО, "ЛЛД-Плюс", центра "Московские финансы" - впоследствии "Гермес-Центр", ТОО ИКС, "Диасофт" и АО "Рикко".
Зная, как на коленках несколько энтузиастов в Москве разрабатывали подобные технологии, меня тогда позабавило выступление Константина Борового, гордо заявившего, что, собрав много денег для компании РИНАКО, основным и самым важным своим вложением он считает разработку программы для регистраторов!
Проведенный месяц с лишним назад Московским региональным отделением Всероссийского центра изучения общественного мнения опрос более 2 тыс. москвичей показал, что около 40% вложили или собираются вложить свои ваучеры в ЧИФы. Возникает вопрос о рейтинге тех или иных ЧИФов. Тот же опрос дал следующие результаты. На первом месте фонд "Московская недвижимость". Предпочтение ему отдают 18% опрошенных. Далее – "Альфа-капитал" - 6, 5%; "Гермес-инвест" - 6, 5%; Первый чековый - 2, 6%; Московский инвестиционный - 2, 4%; Первый ваучерный - 2, 3%; "МММ-инвест" - 2, 1%; "Программа приватизации" - 1, 1%; "Эксимер-инвест"- 1, 1%; "Научно-технический прогресс" - 1, 1%. Владимир Гуревич На дальней станции - спринтеры. // Независимая газета (Москва).- 28.09.1993
Так я был втянут в русло разработки технологии ведения реестров, документооборота. Спекуляция ценными бумагами была у всех на слуху, а эта тема мало изучена. За это время пришлось не раз переезжать с места на место. В частности, до того, как нас приютил "Гермес-Центр" мы долго сидели в обшарпанной комнате на улице Ткацкая, куда приходили американские консультанты, с которыми мы стали тогда активно сотрудничать.
После того, как я профессионально заматерел, меня стали привлекать читать лекции на семинарах Института приватизации и управления. В Голицино, где проводились семинары, я полтора года ездил два-три раза в неделю, как на работу. Через меня прошло несколько десятков тысяч слушателей – представителей приватизируемых предприятий. Это было неплохой добавкой к зарплате, да и, объясняя материал другим, я сам начинал лучше разбираться в вопросе. Наверное, это и создало меня как специалиста.
Институт приватизации и управления создан летом 1992 года по инициативе и при финансовом содействии Фонда университета Центральной Европы и г-на Джорджа Сороса (George Soros). Цель создания института - привлечение западных экспертов для обучения российских специалистов в области фондового рынка.
Институт тесно сотрудничает с Международной финансовой корпорацией, консалтинговой фирмой Arthur Andersen, Всемирным банком и другими западными организациями. Это одно из шести учебных заведений, включенных Госкомимуществом России в число организаций, которые могут на основании квалификационного экзамена (по окончании курса обучения) выдавать аттестат Госкомимущества на право совершения операций с ценными бумагами. Марина Иванющенкова Новые программы бизнес-обучения. // Коммерсантъ-Daily (Москва).- 26.01.1993
Читал лекции я и в агентстве АГДИ (агентство деловой информации) у Михаила Марголина и еще в паре мест. Главное - я получал при этом удовольствие.
Калинин Максим Николаевич
1991 – заместитель директора Инвестиционной компании "Викар"
1991–1992 –сотрудник брокерского отдела… центра "Московские финансы"
1992–1993 – заместитель руководитель отдела ценных бумаг банка "Московия"
1993–1994 – заместитель директора филиала "Тверской" банка "Гермес-Центр".
1994 – 2000 - замдиректора по технологии регистратора "НИКойл"
2000 – настоящее время - генеральный директор регистратора "НИКойл"
* (с) "История российского фондового рынка: депозитарии и регистраторы". Книга первая
Печатается по разрешению АНО "Экономическая летопись"
Все права на данные фрагменты принадлежат АНО "Экономическая летопись" 2006-2007
