Долг перед Лондонским клубом /т.е. перед частными зарубежными банками/ – это долгая история, не очень веселая для кредиторов бывшего СССР. По состоянию на 31 декабря 1991 года у СССР имелась задолженность перед коммерческими кредиторами, после распада СССР эта задолженность более не обслуживалась /т.е. ни кредиты, ни проценты по ним не погашались/. Тем не менее, она достаточно активно торговалась на рынке в виде так называемых FTO /Foreign trade obligations, внешнеторговые обязательства/, т.е. кредиторы СССР могли продать свою кредиторскую задолженность и выручить за неё живые деньги. Сейчас, когда реалии 90-х несколько подзабылись, не будет лишним напомнить что же это был за рынок и что на нем торговалось. Итак, иностранный коммерческий кредитор /член Лондонского клуба/ имел на руках некоторый многостраничный контракт с Внешэкономбанком СССР /или с какой-нибудь из советских внешнеторговых организаций/, который являлся основанием для признания задолженности перед этим кредитором. Далее ВЭБ и уполномоченное российское внешнеэкономическое министерство /которое несколько раз переименовывалось, в том числе оно носило и название МВЭС/ производили выверку задолженности; соответственно, выверенная задолженность ценилась выше, чем невыверенная. Таким образом, при покупке такого долга покупатель приобретал у продавца комплект документов советских времен вместе с документами, подтверждавшими выверку задолженности. Иногда случалось, что задолженность исчезала в результате межправительственных взаимозачетов. Тем не менее, рынок FTO существовал и был достаточно ликвидным.
Все это время /т.е. с 1992 по 1997 годы/ не прекращались переговоры с Лондонским клубом о реструктуризации советской задолженности. В 1997 году эти переговоры вышли на финишную прямую и обозначились контуры новых инструментов – PRIN /основная сумма долга/ и IAN /Interest Arrears Notes, ноты на просроченные проценты/. Возник рынок долгов, торговавшихся на условиях when/if – т.е. расчеты должны были произойти в случае, если выпуск ценных бумаг /PRIN и IAN/ состоится; если бы выпуск не состоялся, то и расчеты по сделкам не производились бы. Одновременно торговались и FTO, обозначавшиеся как VNESH /т.е. задолженность Внешэкономбанка/. До осени 1997 года на рынке преобладали оптимистические настроения, и российские банки достаточно активно спекулировали VNESH, PRIN и IAN, однако потом "вдруг" случился азиатский финансовый кризис, в результате чего рынки обрушились. В декабре 1997 года состоялся долгожданный обмен FTO на PRIN и IAN /для кредиторов, согласившихся на условия реструктуризации, конечно/ – кредиторы могли сдать свои документы, подтверждавшие существование задолженности и получить вновь выпущенные ценные бумаги PRIN и IAN на счета в Euroclear или Clearstream /международных клиринговых системах/; также прошли расчеты по PRIN/IAN, торговавшихся на условиях when/if, т.е. виртуальные ценные бумаги материализовались на счетах депо, за что были заплачены соответствующие деньги.
К сожалению, судьба вновь выпущенных бумаг /PRIN и IAN/ оказалась несчастливой – после августовского дефолта 1998 года по ГКО эти бумаги также оказались в дефолте. После дефолта 1998 года российское руководство приняло решение разделить внешние долги на "российские" и "советские". К числу "российских" долгов относились, в том числе, еврооблигации, выпущенные Россией в 1996-1998 годах; в число "советских" долгов попали PRIN и IAN, облигации внутреннего государственного валютного займа /ОВГВЗ/, а также неурегулированная задолженность FTO. Вновь начались переговоры с Лондонским клубом о реструктуризации задолженности /на этот раз PRIN и IAN/, а также той части задолженности, которая не была урегулирована при предыдущей реструктуризации и оставалась в виде FTO. Переговоры завершились в 2000-2001 г.г. обменом PRIN и IAN на еврооблигации РФ с погашением в 2010 и 2030 годах. Еврооблигации с погашением в 2030 году /RU30/ стали самой ликвидной ценной бумагой на рынке российского внешнего долга.
В то же время неурегулированная часть задолженности /в форме FTO/ продолжала торговаться на рынке. Минфин предпринимал усилия по урегулированию этой нереструктурированной задолженности, результатом чего и стало вчерашнее событие. В итоге подавляющая часть /в прессе опубликована цифра 99,9%/ задолженности успешно реструктурирована и переоформлена в виде долговых ценных бумаг.
Почему эта достаточно долгая /почти 20 лет/ история завершилась именно сейчас? Дело в том, что Минфин планирует в наступившем году осуществить заимствования на рынке еврооблигаций /максимум $17.8 млрд./, поэтому новость об окончательном урегулировании задолженности перед Лондонским клубом будет способствовать более успешному размещению планируемых к выпуску бумаг и, как следствие, снизит стоимость обслуживания долга".
