МОСКВА, 7 ноя — ПРАЙМ, Алсу Гараева. Количество сообщений, отправляемых российскими пользователями через систему SWIFT, постоянно растет, несмотря на угрозу отключения от нее России и бурное развитие отечественного аналога. Какова стратегия развития компании на ближайшую пятилетку, какой новый сервис передачи сообщений запустил SWIFT и кто из российских банков им уже пользуется, а также как можно выявить мошенника, имея всего лишь данные о совершенном платеже, в интервью агентству "Прайм" рассказал директор SWIFT по Центральной и Восточной Европе Матвей Геринг.
- Насколько активно российские компании пользуются системой SWIFT? Сколько сообщений было переведено за девять месяцев этого года, и как этот показатель изменился по сравнению с аналогичным периодом прошлого года?
— Трафик в России постоянно растет, наверное, уже на протяжении последних 10-20 лет, как и по всему миру. Большая часть российских сообщений – это платежные сообщения, есть сообщения, связанные с ценными бумагами, казначейскими операциями и финансированием торговли. Российских пользователей мы определяем по их BIC-коду: это означает, что российская дочерняя структура американского или французского банка рассматривается нами в качестве российского пользователя и учитывается в общем объеме российских сообщений. Другая часть нашей активности — это новое поколение платежных сервисов и сервисы, связанные с ценными бумагами. В частности, позволяющие добиться бóльшей скорости и прозрачности глобальные платежные инновации (GPI), о которых много писали. Российские пользователи очень активно участвуют во всех этих проектах.
- Какую долю в этих сообщениях составляет внутренний трафик?
— Точных пропорций мы не даем, это политика компании, но в России большая часть сообщений – внутристрановая, на них приходится больше половины всех сообщений. В основном, это платежные сообщения, значительно больше половины. Остальные связаны с ценными бумагами, казначейскими операциями и торговым финансированием. Россия по этим характеристикам не так сильно отличается от других стран. Есть целый ряд стран, в том числе в Европе, где большая часть сообщений – внутристрановая.
- Какую долю в трафике занимает Россия?
— Компания также не дает этих показателей, это наша политика. Что я могу сказать: первые шесть стран в мире по трафику имеют двух членов совета директоров. Следующие десять стран — одного, и Россия является одной из тех стран.
- Все-таки количество сообщений насколько выросло за год? Хотя бы в процентном соотношении?
— Порядок величины – тот же, что и в целом по всему SWIFT, то есть чуть меньше 10%. Это данные по состоянию на сентябрь 2019 года.
- Могли бы вы привести примеры того, когда компания приняла значимое для рынка решение исключительно по просьбе ассоциации российских пользователей?
— Несколько лет назад, когда рубль сильно упал, российское сообщество обратилось к нам. Результатом обращения стало соглашение о ценах для России. В январе 2018 года, благодаря росту внутреннего трафика в течение предыдущих 12 месяцев, была установлена особая ценовая политика для внутреннего трафика – country deal. Это позволило очень быстро повысить трафик.
- Если сравнить ценовую политику в кризисные годы и сейчас, как сильно изменились тарифы?
— Можно сказать, что ранее стоимость одного сообщения в среднем снижалась в два раза каждые пять лет. Важно также отметить, что вследствие вышеупомянутого country deal в России действуют специальные условия, особенно выгодные для небольших банков – для них стоимость передачи сообщений на 30% ниже. Россия – эта маленькая версия всей вселенной SWIFT: у нас есть очень крупные пользователи, большое количество пользователей – представителей малого и среднего бизнеса, продвинутый регулятор и развитая рыночная инфраструктура.
- В какой валюте конечному пользователю дешевле всего отправить сообщение?
— В том, в какой валюте совершается платеж, нет никакой разницы. Стоимость сообщения фиксирована вне зависимости от того, в какой валюте он проводится.
- Как на ваших показателях отразился запуск Системы передачи финансовых сообщений Банка России (СПФС)?
— У нас здоровый трафик в России. Наши показатели демонстрируют наш рост, и я не могу не поблагодарить за это российских пользователей. Я могу сказать принципиально, что как сотрудник, даже просто как я сам – Матвей: конкуренция — это хорошая вещь сама по себе.
- Чувствуете ли вы присутствие на рынке таких отечественных компаний, как CyberPlat? Большая ли у них доля рынка по сравнению с вами?
— Мы верим, что конкуренция в отрасли – это хорошо.
- Количество сообщений, передаваемых в рамках СПФС, постоянно растет. Чувствуете ли вы в этом некую опасность для своего бизнеса в России? Как с учетом этого формирует свою стратегию на ближайшую пятилетку?
— Я не думаю, что можно говорить об опасности. У нас каждый год был рост, может быть, за исключением одного года — причин ухода от роста не вижу. Что мы собираемся делать? Продолжать работать с нашими пользователями. Российские пользователи — Сбербанк, Альфа-банк, ВТБ и небольшие банки участвуют в наших проектах GPI. Это сервис, который позволяет детально отследить всю цепочку передачи финансовых сообщений. Сейчас более 60% всех сообщений платежных, которые идут по SWIFT – "джипиайны", как мы их называем. Сейчас уже более 10 банков в России внедрили SWIFT GPI. Россия — стратегически важная страна для SWIFT, потому что здесь очень крупные, очень мощные, очень продвинутые банки, которые быстро "двигаются".
- Как отразилось внедрение GPI на стоимости услуг для конечного пользователя?
— Это касается взаимоотношений банка и клиента, мы в эту часть цепочки не входим. В некоторых странах есть корпорации – непосредственные участники SWIFT, но в России в большинстве случаев последнее звено – это банк. GPI имеет для всех пользователей бесплатную составляющую, банки могут использовать эту возможность, и это для них бесплатно, в свои платежные сообщения. Это ничего не стоит, это просто изменение формата, которое происходит каждый год в ноябре. Начиная с ноября следующего года, банки обязаны будут подтверждать, даже если они не члены GPI, что платеж дошел или не дошел до окончательного бенефициара. Это тоже будет обязательно, и это тоже будет бесплатно. Мы не коммерческая организация, мы существуем не для извлечения прибыли.
- Получается, что система GPI позволяет отследить все элементы платежной цепочки. Означает ли это, что с ее помощью можно эффективнее бороться, например, с отмыванием денежных средств?
— Так и есть. Внутри SWIFT есть система, которая проверяет сообщения по пути, в том числе отслеживает, входит ли бенефициар в списки OFAC (управление по контролю за иностранными активами Минфина США – ред.). Такого рода решение компания внедрила около шести лет назад, и на сегодня мы являемся самым распространенным провайдером такого "санкционного фильтра". Другой проект, который вы внедряем, в том числе в России, это KYC – "Знай своего корреспондента". Вместо того, чтобы друг другу посылать информацию и потом говорить: "Ой, я забыл этому банку послать последнюю версию данных, которые я обновил", — почему бы не иметь центральную платформу, где все одновременно получают обновления? Третий пример – это все, что связано с антифродом. Соответствующее решение, Служба контроля платежей, успешно внедрено, за шесть месяцев уже более 200 пользователей по всему миру. Оно позволяет проверять сообщения, выявлять нетипичные характеристики, и скоро эта система будет распространяться не только на финансовые сообщения.
- Такая антифрод система уже работает в России?
— Уже есть российские пользователи этой системы, да. Мы тесно сотрудничаем с ассоциацией "Россвифт" и Центральным банком. Регулятор сам потом связывается с банками, сообщает, что они не выполнили те или иные требования по безопасности CSP, программы безопасности пользователей.
- Формируете ли вы черный список компаний, которые были уличены в проведении сомнительных операций?
— Нет. У нас есть аналитическая служба, и она изучает глобальные тренды на мировом платежном рынке.
- Что компания считает подозрительной операцией?
— Это вопрос, отвечать на который должны банки, на базе своей деятельности и своей географии. Банки всегда точно знают, когда открыт операционный день, и когда клиенты обычно посылают сообщения. Поэтому, если кто-то попытается отправить сообщение в воскресенье – наверное, это подозрительно.
- В чем состоит принципиальное отличие между SWIFT и СПФС с технической точки зрения?
— Львиная доля нашего бюджета идет на поддержку бесперебойности работы наших сервисов и обеспечение киберустойчивости системы. Только одну тысячную долю процента времени мы себе позволяем быть недоступными – это минуты в год максимум, для технического обслуживания. Мы опять-таки каждый год выполняем эту планку, которую сами себе ставим, при увеличении бесперебойности, и безопасности и скорости нашей платформы.
- Из чего складывается тариф для конечного клиента? Как на ценовой политике отражается решение по тарификации самого SWIFT?
— Это вопросы к банку.
- Вы сказали, что в прошлом тарифы несколько раз уже снижались. Какие пожелания у участников рынка по тарификации сейчас, есть ли потребность в снижении тарифов?
— Мы продолжаем работать с российскими пользователями в нашем обычном ключе. Наши пользователи являются нашими владельцами: чем больше у банка трафика, тем больше он получает акций, они перераспределяются каждые три года. Особенность нашего управления – следить за тем, чтобы мы предлагали правильное ценообразование. Россия для нас — стратегически важный рынок.
- Какие тренды в передачи финансовых сообщений вы фиксируете сейчас?
— Мы чувствуем, что должны помочь финансовой системе сделать трансграничные платежи такими же быстрыми, прозрачными и автоматическими, какими сегодня становятся внутренние платежи. Кроме того, возникает вопрос, как международные системы связать между собой. В Азии и Европе мы начали внедрять национальные системы в режиме реального времени, чтобы обеспечить действительно глобальный сервис мгновенных трансграничных платежей. Второй шаг – продолжение роста минимальных требований к безопасности. Мы работаем вместе с банками над тем, чтобы повысить эту планку.
- Принимали ли участие специалисты компании в запуске Системы быстрых платежей (СБП)?
— Нет, мы не принимали участия в этой инициативе. Но наше постоянное взаимодействие с Банком России, в частности по вопросу внедрения стандартов ISO 20022, возможно, косвенно помогло.
- Планируете ли вы принять участие в связывании российской СБП и аналогичных систем стран ЕАЭС?
— Смотрите, эта возможность существует. Мы только начали запускать глобальный сервис мгновенных трансграничных платежей, эта дверь всегда открыта. Это одна из вещей, которую можем делать. Также можно очень легко дать доступ, как мы считаем, пользователям в России к другим системам мгновенных платежей, который разрабатываются, будь то в Азии, будь то в Америке или в Европе.
