МОСКВА, 5 апр – ПРАЙМ/Dow Jones. Остановить экономическую войну бывает почти так же трудно, как и реальные военные действия.
В ответ на новости о приписываемых российским военнослужащим преступлениях Евросоюз намерен предложить новые санкции против России, даже несмотря на то, что действия Москвы породили надежды на возможное мирное урегулирование. Сбудутся они или нет, но история показывает, что последствия экономической эскалации будут долговременными.
С 2000 по 2015 год Вашингтон и его союзники ужесточали санкции против Ирана, в конечном счете отключив его банки от международной межбанковской информационной системы SWIFT. Минфин США неуклонно наказывал тех, кто имел дело с этой страной, и даже вводил "вторичные санкции" против неамериканских фирм.
После 2015 года санкции смягчили, однако иранским банкам было трудно восстановить корреспондентские отношения с зарубежными коллегами и получить доступ к клиринговым операциям в иностранной валюте. Поскольку память о таких случаях, как штраф BNP Paribas на 9 млрд долларов, была еще свежа, западные лидеры проявляли осторожность. Как оказалось, они были правы: в 2018 году администрация Трампа вновь ужесточила санкции и стала чинить препятствия таким компаниям, как авиастроитель Airbus, который не сумел выполнить свое соглашение от 2016 года о продаже 100 самолетов авиакомпании IranAir.
И хотя ЕС пытается поддерживать связи с Ираном, большинство его банков и корпораций этого не делают. Иран покинули даже такие французские автомобильные бренды, как Renault и Peugeot, у которых нет операций в Америке и которые активно инвестировали в Иран. В настоящее время иранские производители выпускают свои версии французских автомобилей со все большим количеством местных компонентов. Кроме того, Иран наращивает экспорт в Китай, и чиновники пытаются обойти санкции против банков с помощью двусторонних соглашений и альтернативных финансовых сетей.
За спорным исключением торговли сырьевыми товарами, США применили иранскую схему к России, заморозив зарубежные резервы ее центробанка и отключив ряд банков от SWIFT. Кроме того, были заблокированы продажи ключевых технологий в таких сферах, как аэрокосмический сектор и полупроводники. Такие международные компании, как Amazon, Ford, McDonald's и Samsung, покинули страну, опасаясь репутационных потерь и дальнейших санкций. Москва пытается найти замену, оказывая поддержку местным сетям фастфуда и заявляя, что сможет производить региональные самолеты Sukhoi Superjet 100 без западных компонентов начиная с 2024 года.
Многие из таких попыток добиться экономической независимости, вероятно, потерпят неудачу или будут сопряжены с крайними экономическими затруднениями, особенно учитывая размеры России. Однако даже в тяжелых обстоятельствах такой экспортер нефти, как Иран, добился некоторых умеренных успехов в импортозамещении и диверсификации экономики, и у России, возможно, не будет другого выбора. Иностранные корпорации едва ли поспешат вернуться даже в том случае, если действующие санкции будут в итоге сняты.
История показывает, что санкции не приводят к смене режима. В своей книге "Экономическое оружие: усиление роли санкций как инструмента современной войны", опубликованной в январе, историк из Корнеллского университета Николас Малдер рассказывает о том, как после Первой мировой войны США воодушевились успехом экономической блокады относительно небольших стран, включая государства Балкан и фашистскую Испанию. Однако в случае с Японией и Германией эта стратегия провалилась.
Решение Запада задействовать свою денежно-кредитную систему в качестве первоочередного экономического оружия против России вместо того, чтобы изначально смириться с проблемами, связанными с возможной потерей поставок энергоносителей, обходится ему дорого. Помимо того, что стратегия санкций оставляет Москве своего рода спасательный круг, она служит предупреждением для таких стран, как Китай, о рисках, связанных с обменом товаров на резервы в долларах и евро.
Нынешняя ситуация, возможно, не положит конец гегемонии доллара США, поскольку альтернативной системы, которая могла бы послужить заменой, не существует. Однако она стимулирует милитаризацию, накопление сырьевых запасов и перестраивание производственных цепочек в пользу геополитических союзников. Как отмечает профессор Малдер, конец золотого стандарта в 1930-х "не уничтожил резервный стандарт фунта стерлингов и доллара, но фрагментировал мировую торговлю".
Независимо от того, к чему приведет ситуация на Украине, инвесторам не стоит ожидать, что мировая экономика будет оставаться такой же тесно интегрированной, как в прошлом.
— Автор Jon Sindreu, jon.sindreu@wsj.com; перевод ПРАЙМ; +7 (495) 645-37-00; dowjonesteam @ 1prime.biz
Dow Jones Newswires, ПРАЙМ
