МОСКВА, 19 окт — ПРАЙМ, Анастасия Сапрыкина. Российские предприятия на фоне усиления санкционных рисков по отношению к банкам меняют свою стратегию кредитования и сбережений. Более высокий уровень грамотности в данном вопросе стали показывать и россияне. О том, как себя ведут граждане и бизнес в период ослабления рубля, какой курс национальной валюты является шоковым, о золотом правиле кредитования и отношении в стране к биометрии в интервью агентству "Прайм" рассказал глава Росбанка Илья Поляков в рамках форума Finopolis.
- Как вы оцениваете текущее состояние банковского сектора? Какие новые тренды видите?
— Если говорить о банковском секторе в общем, то по итогам 9 месяцев бурно растет кредитование, в первую очередь, физических лиц. За 9 месяцев 2018 года розничные кредиты выросли на 16,3%. Корпоративное кредитование демонстрирует более медленные темпы –5%. И соответственно мы ожидаем, что эта динамика до конца года будет примерно такой и сохраняться. По нашим прогнозам, по итогам года рост розничного кредитования превысит 20%, а корпоративного кредитования останется в пределах 6%, основываясь на текущих трендах. Драйверами розничного кредитования является в первую очередь ипотека, а также потребительские кредиты. Население стало занимать больше, чем сберегать. По динамике роста депозитов и остатков мы видим, что кредитование растет в розничном бизнес-сегменте быстрее, чем происходит рост депозитов и остатков на текущих счетах.
- Такая тенденция не вызывает опасений?
— Центральный банк активно следит за этой тенденцией, и когда он видит, что рынок перегрет, ограничивает рост кредитования путем ввода различных мер (коэффициентов и надбавок), которые делают для банка менее интересным кредитование некоторых сегментов, в частности беззалоговое кредитование. На текущий момент задолженность населения находится на среднем уровне и ниже, чем в других странах, особенно если сравнивать со странами Западной Европы. Снижение ставок (по ипотеке ставки находятся на исторически низком уровне) позволит наращивать кредитование без существенного увеличения кредитной нагрузки.
- По вашему мнению, почему корпоративное кредитование растет не самыми быстрыми темпами?
— Корпоративное кредитование растет неоднородно, если смотреть на разные сегменты. Например, в сегменте малого и среднего бизнеса мы видим более быстрый рост кредитования, чем у самых больших компаний. За 8 месяцев кредитование сегмента малого и среднего бизнеса выросло на 8%, а по самым крупным компаниям – только на 3,6%. Это можно объяснить следующими тенденциями. Если посмотреть на наши фундаментальные сектора экономики, такие как нефтегаз, металлообработка, горнодобывающая промышленность, то многие компании завершили свои инвестиционные циклы, и у них нет потребности в новых масштабных инвестициях и соответственно в заемных средствах.
В то же время мы видим, что некоторые крупные компании не принимают в принципе инвестиционных решений, то есть заняли выжидательную позицию, ввиду непредсказуемой геополитической ситуации.
Соответственно, из-за этого спроса на кредитование нет, особенно на инвестиционное кредитование на срок 3-5 лет или больше. А именно оно является обычно драйвером роста корпоративного кредитования и роста экономики.
- А вы видите какие-то проблемные сектора?
— Исторически в нашей стране есть некоторые отрасли, которые заведомо являются рисковыми. Если посмотреть на историю предыдущих дефолтов, то среди наиболее рисковых секторов – недвижимость и строительство. Но сейчас сфера недвижимости не находится в той ситуации, которую мы наблюдали в 2014 году, когда большая часть компаний этого сектора испытывала затруднительное финансовое положение. Тогда многие компании брали кредиты в долларах, а на фоне девальвации 2014 года и перехода рынка аренды с доллара на рубль они получили несоответствие валюты, в которой брали кредит, и валюты, в которой они получают свои доходы. Поэтому золотое правило – занимать в той валюте, в которой ты получаешь доходы. Это касается и больших компаний, и крупных компаний, и малого и среднего бизнеса, а также населения.
- А как ситуация обстоит в сельскохозяйственном секторе и ритейле?
— Проблемными я бы их не назвал, но тут сложно обобщать. В этих секторах есть компании, которые более слабо себя чувствуют с точки зрения финансовых показателей. Если говорить более подробно о сельском хозяйстве, то это один из тех секторов, которые у нас в последнее время растут ускоренными темпами. И кредитование в нем растет быстрее, чем в некоторых других. Но фундаментально это, конечно, один из непростых секторов, потому что он подвержен рискам, которые не контролирует ни банк, ни компания, например, риски эпидемий, непредсказуемые погодные условия.
Ритейл тоже один из исторически непростых секторов, многое зависит от того, насколько компания грамотно строит свою финансовую политику, управляет своими финансами. Стоит отметить, что на компании, которые закупают продукцию в валюте и потом продают в рублях, влияет негативно девальвация, она играет против них. Экспортерам, наоборот, эта ситуация помогает. Так что ритейл обычно негативно реагирует на девальвацию, но та девальвация, которая была в последнее время, не такая масштабная, как в 2014 году, поэтому какие-то шоковых явлений в этом секторе мы не видим.
- Как себя вели крупные клиенты банка во время девальвации, пытались ли конвертировать долларовые депозиты в рублевые?
— Нет. Масштабной девальвации, которая изменила бы полностью рыночные данные, не было. Например, курс доллара приближался к 70 рублям, потом откатывался обратно к 65, сейчас 66 рублей. Диапазон 65-70 рублей за доллар не является шоковым.
В то же время мы видим, что компании начали больше интегрировать в свои решения геополитические и санкционные риски. Некоторые из них уменьшают свою зависимость от доллара, переходя в первую очередь в евро, а также рубли. Также компании стали больше диверсифицировать свою пассивную базу. Если раньше экспортер, который вел большую часть своей деятельности в долларах, хранил свои средства в долларах, то сейчас он диверсифицирует между долларами, рублями и евро, чтобы митигировать те риски, которые создаются геополитической ситуацией. В настоящее время зависимость от доллара все еще серьезная, но сейчас все стараются от нее диверсифицироваться, и не только в России, это мировой тренд.
Так что постепенно мы видим все больший спрос на другие иностранные валюты и на нашу национальную валюту.
Но важно, чтобы компании грамотно смотрели на свои риски между той валютой, в которой они получают свою выручку, и той валютой, в которой они берут кредиты или хранят свои сбережения. Если компания, например, в евро хранит деньги, то кредиты тоже целесообразнее брать в евро или в рублях, но не в долларах.
- А есть спрос со стороны компаний на какие-то экзотические валюты, юани, может быть, рупии?
— Рупии пока не заметили, но, учитывая недавний удачный визит президента Путина в Индию, я думаю, это нас ожидает. Но мы видим спрос на альтернативную валюту, помимо евро, — на японскую йену, юань. Это легко объясняется тем, что товарооборот с Китаем у нас растет, и логичнее, чтобы мы с Китаем торговали в рублях и в юанях, чем в долларах. Учитывая, что товарооборот растет ускоренными темпами, по сравнению с товарооборотом с США или с Европой, конечно же, все больше и больше расчетов будет проходить в национальных валютах.
Мы за этим пристально следим. Бизнес компаний Дальнего Востока, связанный с китайскими и японскими компаниями, растет, и мы видим потенциал дальнейшего развития. У нас есть сделки, которые мы обслуживаем в национальных валютах этих стран. Например, недавно один наш клиент, который экспортирует сельскохозяйственную продукцию в Китай, запросил хеджирование пары рубль – юань без привязки к доллару.
- Часто такие сделки бывают, по паре рубль – юань?
— Пока, конечно же, эта доля по отношению к традиционным парам с долларом или евро минимальна. Но она растет, если еще 5 лет назад доля была нулевой, то сейчас уже сформировался неплохой спрос.
- Как вели себя розничные клиенты Росбанка в период волатильности рубля?
— Нельзя сказать, что произошла какая-то смена парадигмы. В августе, когда появилась информация о возможных дополнительных санкциях, мы заметили тенденцию, что большее количество наших клиентов-физлиц переходит в рубль. С другой стороны, всех пугает возможная девальвация, поэтому все находятся между желанием диверсифицироваться от доллара, с другой стороны, нежеланием пострадать от девальвации. Мы видим, что население гораздо более грамотно походит к этой теме, чем в 2014 году, когда многие хаотично бросались менять валюту в самый худший момент — когда уже произошел скачок. Сейчас это более взвешенно и все больше людей руководствуются стратегией диверсификации.
Также мы увидели определенный приток средств как рядовых клиентов, так и состоятельных граждан.
- В сентябре ЦБ повысил ключевую ставку до 7,5% годовых. Вы считаете, что до конца года ЦБ может еще раз повысить ставку, или все же придержит немного?
— По нашему прогнозу, ставка не будет дальше повышаться, скорее всего, она останется на том же уровне. Но достаточно сложно спрогнозировать, как ЦБ может отреагировать в случае всплеска геополитических рисков, который может произойти. В этом случае может быть повышение. Если не будет дополнительного геополитического шока, мы ожидаем, что в 2019 году тенденция на снижение возобновится.
- А когда именно в 2019 году?
— По нашим прогнозам, ЦБ может понизить ставку во второй половине следующего года — 7,25% годовых, возможно 7%.
Но наш прогноз основывается на предположении, что не будет шоков, которые, должен отметить, сейчас у нас происходят довольно часто и в мире, и в нашей стране.
- Одним из результатов решения ЦБ стало повышение банками кредитных ставок. Планирует ли Росбанк повышать ставку?
— Весь рынок ориентировался на понижательную тенденцию, ожидал, что ставка к концу года составит 7% годовых. Поэтому многие закладывали дальнейшее понижение ставок. Банки, исходя из таких ожиданий, формировали свои ставки для населения и для компаний. Поэтому вполне логично, что после решения ЦБ некоторые игроки рынка сменили тенденцию.
Мы пока кредитные ставки не повысили, учитывая нашу хорошую ситуацию с точки зрения фондирования и тот факт, что мы ожидаем все-таки, что ЦБ продолжит снижать ставку в отсутствии шоков. В дальнейшем мы посмотрим, что будет происходить на рынке, как будут вести себя другие игроки.
Соответственно, это привело также к увеличению ставок по депозитам, что хорошо для населения. Мы видим, что ставки повысились и по рублевым, и по валютным депозитам. Мы каких-то резких рывков не делали, потому что по кредитам ценообразование не изменилось.
- Какие финансовые результаты вы ожидаете по итогам этого года?
— По результатам за восемь месяцев мы активно растем и с точки зрения наших доходов, и в первую очередь прибыльности, что нас радует. Наша чистая прибыль также растет по отношению к тому же периоду прошлого года. Мы в целом идем в той траектории, которую задали в нашей стратегии до 2020 года. В рамках этой стратегии мы должны достичь к 2020 году рентабельности капитала более 16%. Это основной показатель, который является агрегатором многих других наших задач. Мы идем по этой траектории, даже немного опережая, это внушает оптимизм.
- В целом можно сказать, что финансовые результаты будут лучше, чем в прошлом году?
— Да.
- А за счет чего будете расти после 2018 года?
— Мы собираемся расти за счет наших основных бизнес-сегментов, за счет корпоративной и розничной частей. Корпоративный сегмент у нас за последние годы был очень успешным и прибыльным. И мы ожидаем, что он продолжит поступательно расти и приносить существенную часть наших доходов и прибыли. Сразу скажу, что двузначных темпов не ожидаем, потому что он уже находится на тех уровнях рентабельности и доходов, который довольно высок.
В розничном сегменте мы прогнозируем наибольший рост по сравнению с показателями прошлых лет. Мы планируем ускоренный расти с точки зрения наших доходов и продолжать повышать эффективность с точки зрения отношения доходов и расходов. Мы пока находимся не на самых лучших показателях, если сравнивать нас с другими игроками рынка, поэтому видим здесь определенный запас, где можно повысить эффективность.
Согласно стратегии, мы ожидаем, что наши доходы в среднем за 2018-2020 годы будут расти на 11% ежегодно, а рост операционных расходов не должен превысить инфляцию.
- Как вы планируете наращивать клиентскую базу?
— С нами в той или иной степени уже работает большая часть крупнейших российских компаний. Поэтому основной рост с точки зрения своей клиентской базы мы видим в сегменте среднего и крупного бизнеса. Мы мало присутствуем в этом сегменте. Мы видим возможность роста для нас и также дополнительную диверсификацию нашей бизнес-модели в корпоративном бизнесе.
Мы также растем в розничном бизнесе, который у нас включает и малый, планируем общий рост нашей клиентской базы в рознице путем развития различных каналов, в том числе через привлечение клиентов наших дочерних банков "ДельтаКредит" и Русфинанс Банка, зарплатных клиентов и "клиентов с улицы".
- Недавно стало известно, что Росбанк присоединит к себе банк "Дельтакредит". Не могли бы вы поподробнее рассказать об этом решении?
— Это решение связано с целью обеспечить дальнейший рост нашего ипотечного бизнеса, расширением возможности перекрестных продаж между Росбанком и банком "ДельтаКредит". У нас уже большая часть клиентов, которые берут ипотеку в банке "Дельтакредит", приходят в Росбанк, и наоборот. Мы рассчитываем, что эта тенденция еще больше усилится. Также мы хотим сохранить команду банка "Дельтакредит", она очень сильная. В нашем портфеле ипотека росла и в 2018 году растет еще более быстрыми темпами. Мы хотим тренд сохранить и, объединив команды, его еще усилить. Стоит отметить, что сейчас в банке "Дельтакредит" более 50% новых заявок на ипотеку приходится на дистанционные каналы. Мы планируем эту экспертизу максимально интегрировать в рамках нашего объединенного банка.
- Небольшое уточнение, за счет чего растет ипотека – новых выдач, или все же рефинансирование тоже играет не последнюю роль?
— И то, и то. Растут новые выдачи, приходят новые клиенты. Доля рефинансирования ранее выданных займов в сентябре этого года в банке "Дельтакредит" увеличилась до 21% по сравнению с 16% и 14% в июле и августе соответственно. Это связано с изменением ставок на ипотечном рынке: ряд банков уже повысил процентные ставки, и клиенты стремятся рефинансировать кредиты в банках, которые этого не сделали, по более низкой ставке.
- Возвращаясь к теме объединения с банком "Дельтакредит", вы еще не подавали заявление в ЦБ и в ФАС?
— Нет, пока еще не подавали, но будем это делать. Но перед тем, как объявить о наших планах, мы предупредили Банк России, мы в плотном контакте с регулятором по поводу этого решения.
- По Русфинанс Банку таких планов нет?
— Мы много думали об этом, но бизнес-модель Русфинанс Банка отличается от бизнес-моделей других банков группы. Он продолжит работать как отдельное юридическое лицо. Но мы планируем усилить и ускорить интеграцию Русфинанс Банка с Росбанком с точки зрения синергии и кросс-продаж, мы хотим, чтобы каждый клиент Русфинанс Банка открывал расчетный счет в Росбанке, чтобы максимальное количество клиентов Росбанка обращались за автокредитом в Русфинанс Банк.
- Не планирует ли Росбанк приобретать небольшие региональные банки?
— Мы не планируем каких-то приобретений, будем расти дальше органически в рамках той стратегии, которая обозначена.
- В этом году некоторые российские банки также перешли на продвинутый IRB-подход, Росбанк не планирует этого сделать?
— Мы об этом давно думаем, обсуждаем этот вопрос с нашей головной компанией, с российским регулятором и с Европейским центральным банком, потому что для перехода необходимо сначала одобрение всех этих регуляторов. Так что сейчас мы находимся в активной фазе анализа, насколько это имеет смысл для нас, взвешиваем плюсы и минусы такого решения, влияния на наш капитал. Конечного решения мы не приняли пока.
- Как, на ваш взгляд, в России развивается культура безналичных платежей? Можно ли ожидать, что в какой-то перспективе объем безналичных платежей достигнет 100%? Или население не сможет расстаться с наличными деньгами?
— Тренд явно направлен на уход от наличных, они теряют первоначальный вес. Все больше и больше населения переходит на безналичные расчеты. Это удобно, практично и безопасно. Если смотреть на пассивную базу банков, мы видим, что клиенты предпочитают хранить деньги на счетах в банках, которые доступны для трат в любой момент времени, вместо того, чтобы хранить их под подушкой. Это показывает, что безналичные расчеты и платежи получают все большую и большую популярность.
Некоторые страны обсуждают и вовсе запрет на наличные расчеты. И мне кажется, возможно, это где-то произойдет. Но я не слышал, чтобы это обсуждали в нашей стране. Важно не делать это насильно, постепенно доля наличных платежей и так будет уменьшаться.
- Можно сказать, что в какой-то момент люди перестанут ходить в банк или все же будут те, кто предпочтет посетить офис?
— Это тема философская. Я придерживаюсь позиции, что ответ на этот вопрос где-то посередине. На мой взгляд, отделения банков все равно останутся. Для некоторой категории клиентов комфорт с точки зрения общения с банком состоит в личном общении, походе в отделение. До сих пор есть клиенты, которые не пользуются ни интернет-банком, ни мобильным банком, потому что они считают, что это опасно.
Отделения пока играют важную роль, но в настоящее время все большее количество людей присоединяется к дистанционным каналам обслуживания. Это, конечно же, будет влиять постепенно на физическое присутствие банков, на возможное дальнейшее сокращение количества отделений. Так что сейчас банкам нужно инвестировать в свое цифровое развитие и постепенно оптимизировать сеть в зависимости от того, как ведут себя клиенты, насколько потребность в этом сохраняется.
- Каков процент клиентов Росбанка, которые сдали свои биометрические данные?
— Инициатива в настоящее время находится на пилотной стадии, поэтому пока совсем небольшой — меньше 1%. Но количество клиентов, желающих сдать биометрию, постепенно растет. Первая реакция на что-то новое — это страх, отвержение, но когда люди начинают потихоньку разбираться, то наступает следующая стадия принятия. Может быть клиентам интересно, но пока они все еще не готовы это сделать. Так что мы верим, что процент будет увеличиваться.
Сегодня у нас 62 отделения по всей стране принимают биометрию. До окончания 2018 года к системе будет подключено еще более 40 отделений Росбанка.
Мы считаем, что эта тема перспективная. В будущем это еще больше ускорит конкуренцию в банковском секторе, даст возможность клиенту получать банковские продукты на еще более конкурентных условиях. Более того, это решает проблему доступности финансовых продуктов в некоторых регионах, ведь с помощью биометрии клиенты из небольших городов, где представлено всего один-два банка, смогут получить доступ к продуктам большего количества банков, сравнивать и выбирать наилучшие предложения для себя. Также это решение для людей с инвалидностью, которые испытывают сложности с мобильностью.
В дальнейшем мы будем по мере ускорения этой темы все большее и большее количество наших продуктов адаптировать к цифровым каналам, чтобы они были полностью доступны удаленно и не нужно было приходить в отделение.
