МОСКВА, 21 ноя — ПРАЙМ. ОПЕК+ может успокоить рынок нефти, решив сократить добычу в 2019 году, но подходить к этому вопросу надо взвешенно — однозначных фундаментальных факторов в пользу такого решения нет, считают опрошенные агентством "Прайм" эксперты.
Рынок нефти с начала октября сильно лихорадит, а за последнюю неделю уже дважды произошел резкий обвал нефтяных котировок. Во вторник, 20 ноября, цена марки Brent впервые с 14 февраля опускалась ниже 62 долларов за баррель, тогда как еще 3 октября она поднималась выше 86 долларов (максимум с 2014 года). Эксперты связывают повышенную нервозность на рынке, в частности, с прогнозами сокращения мирового спроса на нефть.
В среду цены на нефть пытаются восстановиться, увеличиваясь примерно на 1,5% на данных Американского института нефти (API) о сокращении коммерческих запасов этого сырья в стране на прошлой неделе.
Сами страны ОПЕК+ признают: есть различные прогнозы по рынку на 2019 год, в том числе допускающие риск избытка предложения, но точно оценить ситуацию мешает значительное влияние на рынок нефундаментальных факторов, таких как санкции США против Ирана, а также торговые войны. Поэтому дискуссии о возможном сокращении добычи нефти альянсом были перенесены на декабрьскую встречу.
ЗАМЕДЛЕНИЕ СПРОСА
Перенос на декабрь обсуждения стратегии ОПЕК+ в 2019 году внес на рынок очередную неясность. При этом, с одной стороны, Саудовская Аравия аккуратно заявляет о возможном сокращении добычи нефти участниками сделки на 1 миллион баррелей в сутки от уровня октября 2018 года при сохранении текущей ситуации. С другой стороны, Россия пока воздерживается от решительных комментариев на эту тему.
Одновременно ситуацию нагнетают прогнозы, что мировой спрос на нефть замедлится в следующем году. Так, на прошлой неделе ОПЕК в своем ежемесячном докладе сообщила, что в 2019 году прогнозирует рост спроса на 1,3 миллиона баррелей в сутки против 1,5 миллиона в нынешнем.
Управление энергетической информации (EIA) минэнерго США в своем краткосрочном прогнозе за ноябрь заявляет, что в грядущем году спрос на рынке вырастет на 1,4 миллиона баррелей против 1,5 миллиона в текущем.
Небольшого ускорения роста спроса ждет Международное энергетическое агентство, оценив его в 1,3 и 1,4 миллиона баррелей в сутки в 2018 и 2019 годах соответственно. По мнению МЭА, низкие цены на нефть поддержат спрос на это сырье на фоне замедления мировой экономики.
Однако глава австрийской нефтегазовой компании OMV Райнер Зеле обрушился на прогноз МЭА с критикой. Он считает, что рост спроса на нефть в 2019 году составит меньше 1 миллиона баррелей в сутки, и сбалансировать рынок может только ОПЕК+.
СИТУАЦИЯ НЕ ТАК ДРАМАТИЧНА
Опрошенные агентством "Прайм" эксперты в целом не отрицают риск замедления спроса, однако не склонны драматизировать ситуацию.
"На потребление нефти весомое влияние оказывает ВВП и ВВП на душу населения, так как они позволяют определить темпы роста мирового парка транспортных средств в коммерческом и легковом сегментах. Так, МВФ не предвидит изменения темпов роста ВВП, до 2020 года он сохранится на уровне 3,7% в год", — говорит консультант Vygon Consulting Екатерина Колбикова.
"Спрос на нефть и нефтепродукты неэластичен по цене, поэтому вряд ли уже в 2019 году мы увидим такое резкое снижение спроса на фоне снижения экономического роста", — отмечает эксперт Центра энергетики московской школы управления "Сколково" Екатерина Грушевенко.
Глава отдела стратегий Saxo Bank на товарно-сырьевом рынке Оле Хансен также не склонен преувеличивать риски, связанные со спросом.
"Мы рассматривали вопрос о понижении нашего прогноза по росту спроса. Однако с учетом недавних комментариев главы ФРС США Джерома Пауэлла мы допускаем, что ФРС может завершить цикл повышения ставок раньше, чем ожидалось. В совокупности с нашими ожиданиями по ослаблению доллара в 2019 году это может минимизировать риск по спросу. Поэтому мы не прогнозируем замедления его роста ниже 1 миллиона баррелей в сутки, а полагаем, что он установится в диапазоне 1,2-1,4 миллиона", — говорит он.
ФАКТОРЫ ПАДЕНИЯ ЦЕН
Главный директор по энергетическому направлению Института энергетики и финансов Алексей Громов не видит фундаментальных факторов дисбаланса на нефтяном рынке.
"Говорить о каком-то фундаментальном изменении спроса и предложения я бы поостерегся. Для этого пока нет достаточных оснований с учетом того временного лага, связанного с поступлением более или менее достоверной информации о физическом балансе спроса и предложения на мировом нефтяном рынке", — сказал он.
"Сейчас нужно скорее смотреть на нефундаментальные факторы, оказавшие влияние на мировой нефтяной рынок, который, как все мы знаем, является рынком ожиданий. Так, "спусковым крючком" наблюдаемого падения цен на нефть (на прошлой неделе — ред.) стал ряд совпавших геополитических и финансовых факторов", — считает эксперт.
"Геополитический фактор – это, по сути, мягкий режим санкций США в отношении Ирана. А финансовый — это стратегии крупных игроков, так называемых спекулятивных инвесторов, на рынке нефтяных фьючерсов. Они сначала "разгоняли" цены на нефть в преддверии завершения заключенных ранее контрактов 14-15 ноября. А потом эффект массированных продаж (закрытия так называемых "длинных позиций") нефтяных фьючерсов запустил механизмы, связанные с необходимостью выполнения банками программ хеджирования торговых сделок на рынке", — говорит Громов.
В случае с хеджированием торговых сделок речь идет о необходимости банковских выплат игрокам на рынке, страховавшим свои сделки от риска снижения цен на нефть до определенного уровня, который, очевидно, был пробит в эти дни, пояснил эксперт. По его словам, оба этих фактора ускорили продажи на рынке.
ЧЕГО ЖДАТЬ ОТ ОПЕК+?
Безусловно, в ситуации столь сильного проседания цен на нефть необходима определенная позиция ОПЕК+, однако альянсу нужно крайне взвешенно подходить к дальнейшим решениям, отмечает Громов.
"Думаю, что страны ОПЕК+ до встречи в декабре выработают позицию о том, нужно ли все-таки сейчас каким-то образом ограничивать предложение нефти, либо нужно ждать минимум до конца первого квартала 2019 года. Но чтобы уменьшить негативное настроение на рынке, они должны научиться "разговаривать" с ним путем правильных посылов, — и совершенно необязательно они должны указывать на сокращение или увеличение добычи", — говорит он.
По его мнению, задача ОПЕК+ в текущих условиях высокой турбулентности на рынке — пытаться успокоить рынок и показать, что ситуация управляема.
В Vygon Consulting считают, что ОПЕК+ нужно сохранить добычу жидких углеводородов в 2019 году на текущем уровне, чтобы рынок был сбалансирован. "Но в случае сокращения темпов роста спроса может возникнуть необходимость принять меры. В любом случае, до сих пор существует большая неопределенность в отношении ожидаемой добычи нефти в Иране и Венесуэле, поэтому необходимо тщательно отслеживать состояние на нефтяных рынках", — отмечает Колбикова.
В свою очередь Хансен полагает, что ОПЕК+ все же нужно будет сократить добычу нефти, учитывая отсутствие контроля над производителями нефти в США. Конкретный объем следует определять с учетом роста спроса нефтеперерабатывающих предприятий после периода ремонтных работ. Он при этом отмечает, что рынок позитивно отреагировал на сообщения СМИ о том, что альянс обсуждает сокращение добычи на 1,4 миллиона баррелей в сутки.
"ОПЕК+ действительно может поддержать баланс на рынке с меньшими потерями для всех игроков, нежели если бы рынок сам себя сбалансировал. Пока для коалиции было бы достаточно сократить добычу в пределах июньских договоренностей", — считает Грушевенко.
При этом Громов обращает внимание: в данном вопросе многое будет зависеть еще и от влияния США, которым не нужны слишком высокие цены на нефть, на Саудовскую Аравию через ситуацию с убийством саудовского журналиста Джамаля Хашукджи.
Не менее важна при этом и позиция России, которая до сих пор осторожничает в данном вопросе. "Июньское решение ОПЕК+ (уйти от перевыполнения условий соглашения о сокращении добычи – ред.) было глотком свежего воздуха для российских компаний. А сейчас, я думаю, нефтяники смогут поддержать решение о сокращении добычи РФ только в случае драматического падения цен на нефть", — сказал он.
