МОСКВА, 29 дек — ПРАЙМ, Олег Кривошапов. Указ об ответных мерах России на рестрикции западных стран против ее экспорта нефти и нефтепродуктов фактически сохраняет "статус кво" и долю нашей страны на этом рынке. Почему было принято решение не "хлопать дверью"?
ОТВЕТНЫЙ ШАГ
Ожидавшийся указ президента России Владимира Путина об ответных мерах на ценовые ограничения недружественных стран для российских нефти и нефтепродуктов появился 27 декабря. Он законодательно закрепил продекларированный ранее на самом высоком уровне отказ экспортировать нефть и нефтепродукты в страны, следующие ограничениям по ценам на российские энергоресурсы.
В указе поясняется, что ответные меры на рынке нефти начнут действовать со дня вступления в силу настоящего документа, то есть с 1 февраля 2023 года. В отношении нефтепродуктов ответные ограничения будут применяться с даты, которую определит правительство, но не ранее 1 февраля следующего года. При этом за президентом закрепляется право разрешать поставки, подпадающие под действие указа на основании специального решения. Срок действия самого документа пока ограничен датой 1 июля 2023 года.
ПРОСТОРЫ ДЛЯ МАНЕВРОВ
Эта дата сразу привлекает внимание, соглашается член экспертного совета, руководитель медиацентра Института развития технологий ТЭК (ИртТЭК) Дмитрий Коптев. "Больше того, даже не обязательно, что ограничения начнут действовать именно с 1 февраля, — обращает внимание он. — Конкретную дату поручено определить правительству. Как показывает практика, за месяц может поменяться практически все".
Действие указа всегда можно продлить, уточняет специалист. "Но в бюрократической логике такое ограничение по времени означает, что к сроку окончания действия документа ожидаются какие-то изменения, который сделают его либо ненужным, либо подлежащим серьезной коррекции", — рассуждает Коптев. На это, как он полагает, указывает, в том числе, то, что указ вышел в редакции, создающей консенсус между различными группами поставщиков. Документ в нынешнем его виде, по мнению эксперта, дает российской стороне простор для маневра при выборе дальнейших мер в ответ на действия США и их союзников.
"Пока запрещается всего лишь исполнение контрактов, в которых прямо или косвенно указывается на ценовой потолок, — замечает эксперт. — Ничто не мешает сторонам просто не ссылаться в договорах на этот потолок, при нынешнем уровне цен это не нужно. Его требования выполняются автоматически. Россия, таким образом, сохраняет лицо и возможность поставлять на экспорт столько нефти, сколько готовы купить потребители. А крупнейшие азиатские покупатели не стоят перед выбором, нарушать ли санкционный режим, рискуя попасть под санкции, или отказываться от поставок из России и переходить на более дорогие сорта".
Но специалист ИртТЭК опасается, что при изменении рыночной конъюнктуры требования указа могут стать ограничителем цены для российской нефти. "Видимо, в качестве аварийного механизма в Указе предусмотрена возможность его неисполнения по спецразрешению президента, — рассуждает Коптев. — Полностью отказаться от экспорта нефти Россия, очевидно, не в состоянии, поэтому предусмотрен "аварийный клапан". Впрочем, слишком "давить" на российских поставщиков у потребителей все равно не получится — полностью отказаться от российской нефти мир тоже не готов".
При этом участники рынка, по мнению эксперта, поняли, что указ президента России пока никак не угрожает сложившемуся status quo. Коптев ссылается на поведение спекулянтов. "Сразу после того, как появились первые молнии о принятии документа, котировки февральских фьючерсов резко взлетели, — замечает он. — Но как только появился текст, и его перевели трейдерам, цены поползли вниз и сегодня находятся уже в красной зоне".
Эксперт по фондовому рынку "БКС Мир инвестиций" Евгений Миронюк напоминает, что еще несколько месяцев назад вопрос стоял таким образом, что поставки могут быть полностью прекращении в страны, присоединившиеся к условиям "потолка". "То есть планировалось прописать запрет поставлять нефть, если в контракте в качестве покупателя указана страна, присоединившаяся к потолку, — делает вывод эксперт. — А формулировка с указанием отказа поставлять лишь тем странам, которые прописали условия "потолка" в договоре, фактически позволяет любой стране из ЕС и G7 покупать нефть".
Миронюк напоминает, что сейчас преференции в отношении трубопроводных поставок объемов из России в ЕС есть у Словакии, Венгрии и Чехии — стран, не имеющих прямого доступа к морским баррелям. Также исключение распространено на имеющую выход к Черному морю Болгарию.
НЕ ХЛОПАЙ ДВЕРЬЮ
"Указ, на мой взгляд, достаточно разумный, — делится генеральный директор Фонда национальной энергетической безопасности (ФНЭБ) Константин Симонов. — Почему? Все-таки он в меньшей степени создает проблемы нашим нефтяникам. И это правильно. Потому что большая иллюзия — думать, что, вот, возьмем, громко хлопнем дверью, и все мировые энергетические рынки начнут разваливаться. Мы тоже понимаем, что те же саудиты имеют потенциал роста добычи примерно на полтора миллиона баррелей в сутки. Да, сейчас они находятся в сделке ОПЕК+. Но не соблазнятся ли они желанием действительно подзаработать в ситуации, когда, предположим, Россия вообще прекратит экспортировать нефть? Ну, на рынке тогда начнется хаос. Цена взлетит до небес. Саудиты оказываются "в шоколаде" и зарабатывают на объемах, а мы гордо смотрим, как деньги "утекают" к ним в карман. То есть наша экономика начинает рушиться".
Содержание указа, по мнение эксперта, означает, что в противостоянии с Западом на рынке нефти возобладал прагматичный подход. "Нет, во-первых, "страновой" привязки, то есть такого, что нельзя торговать со странами, которые ввели "потолок", — рассуждает Симонов. — Это означает, что можно сохранить трубопроводные поставки в Евросоюз. Например, в Венгрию. Трубопроводные поставки [российской нефти в Европу] никакой привязки к "потолкам" не имеют. Второй момент — можно сохранить наши продажи в Азии. К примеру, заключается контракт с неким индийским заводом, который забирает нефть в Приморске, а дальше сам решает вопрос с греческим, скажем, перевозчиком, как она будет доставлена. Понятно, что эти услуги все равно придется оплачивать в итоге нефтяной компании. Но де-юре это будет делать заказчик. Значит, мы здесь тоже долю на рынке сохраняем".
Таким образом, указ сохраняет определенную гибкость. "То же самое, как в случае с торговлей газом за рубли, — напоминает глава ФНЭБ. — Тоже было очень громкое решение, но условия оказались достаточно приемлемыми для всех. Получается, и на рубли перешли, и риски сняли, и торговлю сохранили. Экспорт потом упал, но уже по другим причинам. А сам переход на рубли прошел достаточно безболезненно".
